Чипы под санкциями. Способна ли Россия обеспечить себя микроэлектроникой
Западные санкции прошлись в том числе по микроэлектронике — Россию отрезали от поставок полупроводников, процессоров и прочих компонентов для компьютерной техники. Однако в России есть и свои изготовители процессоров — и не только их. «Секрет» разбирался, на что они способны, каковы успехи и проблемы импортозамещения в этой отрасли и сумеет ли оно спасти Россию от дефицита западной техники и компонентов.
От «Байкала» до «Эльбруса»
Эти два бренда процессоров можно считать флагманами и главной гордостью российской микроэлектроники. Их выпускают уже несколько лет, они есть в свободной продаже, и на них уже работают тысячи компьютеров и серверов по всей стране.
«Байкал»
Эти процессоры выпускает основанная в 2012 году подмосковная фирма «Байкал электроникс». Появилась она как дочерняя структура производителя суперкомпьютеров «Т-платформы». Также в капитале фирмы были средства «Роснано».
«Байкал электроникс» разрабатывал процессоры в том числе на государственные деньги — субсидии и льготные кредиты. В 2015 году фирма получила в кредит 500 млн рублей под 5% годовых на то, чтобы наладить массовый выпуск своих первых процессоров «Байкал-Т1». Далее были субсидии на 1,1 млрд рублей на разработку нового процессора «Байкал-М». Компания обязалась выпустить первую партию в середине 2018 года, но сделала это только в сентябре 2019-го. За срыв сроков Минпромторг через суд потребовал обратно 500 млн рублей.
Компании удалось отбиться от этого иска, но история повторилась: Минпромторг подал новый иск. Фабула та же: субсидия в 1,2 млрд рублей, разработка нового 48-ядерного процессора для серверов «Байкал-С», затягивание сроков и иск на 250 млн рублей. Слушание дела продолжается.
Основателя «Т-платформ» Всеволода Опанасенко коллеги называли «русским Джобсом» — так они оценивали его вклад в развитие этой отрасли в РФ. У правоохранителей возникла иная оценка. В марте 2019 года Следственный комитет (СК) возбудил уголовное дело против Опанасенко. Его обвинили в том, что он убедил одного из полицейских начальников помочь «Т-платформам» выиграть конкурс на поставку компьютеров в подразделения МВД. Владелец компании провёл в СИЗО 34 месяца, в конце января 2022 года его перевели под домашний арест.
За это время (точнее — в 2021 году) «Байкал электроникс» перешёл под контроль производителя светотехнического оборудования — группы компаний «Вартон», большая часть которой принадлежит предпринимателю Денису Фролову.
Главная модель «Байкал электроникс» на сегодня — восьмиядерный процессор «Байкал-М». Он, как и другие процессоры «Байкал электроникс», построен на ядрах британской компании ARM, но остальная архитектура — собственная.
С использованием «Байкал-М» омская фирма «Промобит» построила ноутбук Bitblaze Titan. Помимо отечественного процессора, в ноутбуке применяются и другие российские комплектующие: корпус, материнская плата, SSD-накопитель и система охлаждения. Его представили в марте 2021 года, и первая реакция на него у техногиков в целом позитивная. Предварительная стоимость ноутбука — 100 000–200 000 рублей.
Также в 2022 году производитель компьютеров iRU (входит в группу компаний Merlion) анонсировал запуск продаж ПК на процессорах «Байкал-М». Их производительность можно сравнить с бюджетными моделями HP или Lenovo, заявили в iRU. Однако отечественные сборки вышли дороже на 15–20%, поэтому производитель не скрывал, что рассчитывает на господдержку.
В «Байкал электроникс» говорят, что их процессоры подойдут и для производства планшетов. Компания уже выпустила более 100 000 процессоров «Байкал-М» и планировала выходить на мировой рынок примерно после 2026 года.
«Эльбрус»
У производителя этих процессоров история более длинная. Компания МЦСТ появилась в 1992 году на базе ведущих подразделений Института точной механики и вычислительной техники им. С. А. Лебедева — разработчиков советских супер-ЭВМ «Эльбрус».
Кто сейчас владеет компанией, доподлинно не известно, но, по данным «Коммерсанта», компания по инициативе правительства вскоре может перейти под контроль «Росатома».
«Эльбрусы» на сегодня — самые высокопроизводительные процессоры из всех российских. Ключевая особенность — полностью оригинальная архитектура.
Продуктовая линейка «Эльбрусов» шире, чем у «Байкала» (насчитывает более 15 позиций). Глубже и проникновение на рынок госзаказа. Например, миграционные структуры, которые выдают паспорта и загранпаспорта россиянам, ещё в 2016 году перешли с серверов IBM на отечественные серверы с «Эльбрусами». Также с Intel на «Эльбрус» перешёл МФЦ Орловской области. Компьютеры на базе этих процессоров закупали и другие госстуктуры, включая крупные (например, РЖД, Минкомсвязи и МВД)).
«Процессоры "Эльбрус" по производительности более чем хорошо подходят под системы хранения данных и работу с базами данных. Также они заточены под мощные вычисления, сложные математические расчёты. Например, расчёты транзакций в банковской сфере», — рассказал экс-начальник отдела проектов по развитию бизнеса МЦСТ и владелец интернет-магазина отечественной микроэлектроники Imaxai Максим Горшенин.
Впрочем, не все потребители отзывались о российский технике позитивно. Например, в МВД в начале 2022 года заявили, что при запуске и эксплуатации техники на базе отечественных процессоров «Эльбрус 8С» возникают сложности. В частности, серверы не поддерживают загрузку операционной системы с носителей информации. Это, в свою очередь, не позволяет обеспечить «достаточный уровень отказоустойчивости программно-аппаратных комплексов».
В декабре 2021 года на встрече Минцифры с участием представителей IT-отрасли также прозвучало, что крупнейшие российские потребители серверов остались недовольны техникой на отечественных процессорах. Заказчиков не устроила низкая производительность, высокое энергопотребление и неконкурентная по сравнению с зарубежными аналогами цена оборудования.
Однако опрошенные «Секретом» эксперты, в том числе потребители отечественных чипов, в целом отзываются о них положительно.
«Байкал» и «Эльбрус» — флагманы российской микроэлектроники. Ничего лучше и перспективнее в России пока нет. Процессоры последнего поколения — «Эльбрус-16С» и «Байкал-С» по производительности уступают зарубежным аналогам, но вопрос, на мой взгляд, нужно ставить по-другому: какие задачи можно закрыть отечественными процессорами? «Эльбрус-16С» и «Байкал-С» достаточно производительны и могут закрыть 90% задач, выполняемых под Linux.
Прямое сравнение с зарубежными решениями обычно не в пользу отечественных продуктов ввиду целого ряда причин (от сроков поставки и стоимости до иной архитектуры и наличия ПО), но темпы развития позволяют смотреть в будущее с оптимизмом.
По оценке гендиректора компании «Клеверенс» Сергея Баженова, российские процессоры отстают от мировых аналогов примерно на 2–4 года.
В мире уже нет такого уровня унификации процессоров, которые были бы хороши для всех применений. Поэтому есть задачи, для решения которых хорошо использовать «Байкал», а есть задачи, для которых лучше подходит «Эльбрус». Ну и существуют задачи, для которых они не подходят, потому что просто не под них создавались. Тем не менее оба процессора вполне неплохо выглядят на мировом уровне. Да, они проигрывают по некоторым характеристикам мировым лидерам, таким как AMD и Intel, но для своих задач они вполне хорошо работают.
Более того, существуют специфические отраслевые задачи, при выполнении которых российские процессоры показывают лучшие результаты по сравнению с западными конкурентами, утверждает исполнительный директор АНО «Консорциум отечественных разработчиков систем хранения данных» Олег Изумрудов. Например, «Эльбрусы», по его словам, лучше обрабатывают рабочие нагрузки, связанные с потоковой записью и обработкой больших объёмов видео.
Чем ещё жива российская микроэлектроника
На просьбу назвать другие достойные российские проекты в этой сфере почти все собеседники «Секрета», не сговариваясь, называют две организации. Первая — «НТЦ-Модуль», который разрабатывает нейропроцессоры, необходимые для работы нейронных сетей и искусственного интеллекта. Вторая — фирма «Элвис», которая создаёт процессоры для обработки видео. Но этим список не исчерпывается, но множество ниш остаются незаполненными.
«Как-то так сложилось, что в России все начали импортозамещение с объёмных задач — производства процессоров, серверов, персональных компьютеров и т. д. При этом до сих пор не замещено самое элементарное», — согласен Максим Горшенин. Хотя по отдельным позициям — резисторам, кварцевым генераторам и т. д. — российские решения есть, добавляет он.
Почти все отечественные разработки в той или иной степени базируются на импортных компонентах. «Отечественная электронная компонентная база очень слабая, — говорит основатель и продюсер «Роббо» Павел Фролов. — К примеру, из-за перебоев в поставках мы начали искать аналоги используемого оборудования в России. И столкнулись с тем, что диоды и резисторы, которые нам нужны, в стране пока не производятся. Сейчас мы замещаем их китайскими компонентами».
В России были попытки организовать собственное производство полупроводников на базе завода «Ангстрем». Начались они ещё в 2004 году. Но сначала инвесторам не хватило денег, а после 2014 года западные санкции поставили крест на этом проекте, предприятие находится в процедуре банкротства.
В конце 2021 года Минпромторг выделил 1,2 млрд рублей на производство полупроводников. Точнее — кристаллов для радиоэлектронной аппаратуры. Из них делают пластины для микросхем. Собственная установка для выращивания монокристаллов снизит зависимость от импорта из США и Европы. По плану запустить её должны лишь в 2026 году.
Почему не случилось импортозамещение
Но даже переход на уже готовые процессоры «Байкал» и «Эльбрус» очевидно затянулся. И на это есть несколько причин.
Первая: для потребителей это дорого и сложно.
Отечественные процессоры работают под управлением операционной системы Linux. Это требует переработки приложений, большинство которых написаны для Windows. Сделать это реально, но нужны усилия и вложения. И многие компании в ситуации, когда можно купить зарубежный процессор и сразу запустить приложение или же выбрать отечественное решение и запускать доработку, выбирали первый вариант.
Проще говоря, у тех, кто мог бы обеспечить МЦСТ и «Байкал электроникс» заказами, просто не было мотивации. «Компании и организации не были готовы инвестировать в решения, не апробированные в условиях, приближенных к реальным, — констатирует Павел Фролов. — Вопрос о создании полигонов для опытной эксплуатации отечественных решений и их доработки в соответствии с требованиями заказчиков начали обсуждать меньше года назад».
Исправить этот рыночный перекос должна была господдержка. Но политика правительства в отношении российского железа была непостоянной, правила игры постоянно менялись, отмечает Александр Беслик. С конца 2020 года это стало особенно заметно, добавляет Максим Горшенин.
Так, в середине 2021 года чиновники планировали ввести систему баллов локализации: чтобы продукция считалась отечественной и попадала под требования госзакупок, производителю нужно было набрать определённое количество баллов. Но проблема в том, что их можно было получить незначительными деталями (поставить российский микроконтроллер или какой-нибудь датчик) — и тогда использовать отечественный процессор было уже необязательно.
После возмущения отрасли эту инициативу свернули. Но следом вышло постановление правительства, в котором к отечественной продукции приравняли импорт из стран ЕАЭС. Получилось так, что компании могли получить без труда в Белоруссии или Казахстане сертификат на технику с импортным процессором как произведённую в этих странах — и таким образом обойти требование в тендерах об обязательном использовании российских процессоров.
Представители отрасли связывают эти инициативы с тем, что некоторые госкомпании не хотят полностью переходить на импотозамещение, а государство в реальности не особо на нём настаивало.
Это привело к ситуации, когда при возникновении политической угрозы нужно срочно блокировать сценарии воздействия на экономику и общество, потому что они плотно завязаны в своём функционировании на технологии стран, ставших недружественными.
Даже люди, которые ясно понимали и видели реалистичность таких угроз, не допускали их в качестве реальных. «Да, существует вероятность отключения платформ или мессенджеров, на которых завязан бизнес и коммуникации целых профессиональных сообществ, но до этого не дойдёт». Однако вполне себе дошло, как мы видим.
Мы могли бы импортозаместить практически всё — по крайней мере, всё критически важное, — но успели сделать это только в ограниченном количестве направлений.
Как ударили санкции и что будет дальше
25 февраля американские власти запретили поставлять в Россию полупроводники, компьютеры, телеком-оборудование и прочую технику. Ограничения не должны были коснуться потребительского сегмента. Но многие иностранные компании решили приостановить продажи или вообще отказаться от любых поставок в Россию. В частности, об этом объявили Intel и AMD.
Для российских производителей самым болезненным стало то, что тайваньская TSMC прекратила поставки в Россию. А именно там по заказу отечественных фирм производились «Эльбрусы» и «Байкалы» (в Тайване вообще производится большая часть процессоров в мире). Позже под санкции попали и сами МЦСТ с «Байкал электроникс», что отрезало им возможность размещать заказы в «недружественных» странах и закупать там оборудование.
Замена американских, тайваньских, европейских и японских компонентов на китайские требует полного перепроектирования электронного оборудования и перестройки кооперационных цепочек, заявил исполнительный директор Ассоциации разработчиков и производителей электроники Иван Покровский. Даже при условии полной финансовой обеспеченности проектов на это потребуются годы, подчеркнул он.
При текущем охвате и жёсткости ограничений возникнут множественные остановки производств электронного оборудования, если компании отрасли не успеют найти альтернативные каналы поставок или не смогут перестроиться на них. Остановки производств могут начаться через один-два месяца, когда будут израсходованы буферные запасы компонентов. За ними последуют остановки производств и проектов в других отраслях промышленности, где используется электронное оборудование. Общее число сотрудников компаний, которые прямо пострадают от текущих санкционных ограничений, исчисляется сотнями тысяч человек.
По его словам, компании уже ищут новых поставщиков и партнёров в Китае и других странах, но ситуацию осложняет общемировой дефицит полупроводников. А цены комплектующих при переходе на независимые каналы поставок выросли на десятки процентов, на многие позиции — в разы. При этом сроки поставок многих позиций неопределённые.
Покровский отмечает, что в условиях введённых санкций ни одна российская компания электронной промышленности не может прогнозировать работу на длительный срок, тем более гарантировать объём выпуска. И это рушит всю существующую систему господдержки, когда в обмен на субсидии компании берут на себя определённые обязательства.
Чиновники уже готовы её менять. В частности, сейчас обсуждают идею «госплана»: Минэкономики при поддержке Минпромторга предлагает направить на это массированные субсидии и расходы госпрограмм, с тем чтобы производства де-факто работой рассчитались по этим авансам от государства.
По сути, во многом придётся перезапускать отрасль с нуля, создавать производственные мощности внутри страны. Полностью отказаться от импорта едва ли удастся, но это и не нужно.
Нельзя просто взять и построить завод по производству микроэлектроники. Для такого завода нужны огромная экосистема, оборудование, сырьё и материалы, кадры. Причём экосистема эта очень хрупкая, при исчезновении хотя бы одного компонента вся система рушится. Создать такую экосистему, полностью изолированную от внешнего мира, на мой взгляд, невозможно.
России в этом контексте придётся формировать макрорегион с участием Китая и Индии, уверен Олег Изумрудов.
Россия накапливает компетенции в импортозамещении и развитии технологических производств с 2014 года, и её опыт и достижения интересны для рынков очень большого количества стран, вполне себе платёжеспособных и заинтересованных в нашей продукции.
В условиях, когда расклад сил на мировой арене меняется, новые цепочки поставок будут стремительно актуализироваться, и мы увидим во многих отношениях действительно новый мир уже к концу этого года. Главное — не упустить момент и занять своё место в меняющемся миропорядке, в том числе в технологической нише.
У страны есть кадровый и технический потенциал в микроэлектронике. До санкций его реализовать не удалось. Теперь же, похоже, другого пути нет — стране не обойтись без собственных разработок в этой области. Как минимум всю критически важную инфраструктуру придётся ускоренно переводить на отечественные решения.
Коллаж: «Секрет фирмы», depositphotos.com, Unsplash