«Моби Дик» ХХI века. Как устроен чёрный рынок, на котором торгуют китами

В Китае бум океанариумов. Сегодня в стране работают 60 морских тематических парков, половину из них построили всего за два последних года. Один из самых крупных — «Океанское королевство» в Чимлонге: его строительство обошлось владельцам в $2 млрд. Парк, его гостиницы и рестораны посещают 9,8 млн туристов в год.

В стране растёт средний класс, китайцы с удовольствием путешествуют, а тематические парки стимулируют внутренний туризм, привлекая 100 млн человек ежегодно. В китайских парках держат 870 китообразных: дельфинов, косаток, белух и даже более крупных китов. Сами китайцы их не ловят. Зато готовы за них платить.

В российской Находке (Приморский край) уже больше полугода действует «тюрьма для китов»: сто косаток и 11 белух томятся в резервуарах, которые им тесны. Биологи в ужасе: заключение вызывает у животных стресс, истощение и может привести к смерти.

При этом коммерческий отлов китообразных в России, как и в большинстве стран мира, запрещён. «Секрет» рассказывает, как устроен чёрный рынок, игроки которого торгуют китами — живыми и мёртвыми.

Труженики моря

Киты — одни из самых умных существ на планете. В их сообществе есть признаки социальной культуры, они делятся знаниями и едой друг с другом. Кашалоты способны общаться на нескольких диалектах, а косатки скорбят о своём потомстве: однажды самка носила своего мёртвого детёныша на спине более двух недель. В одном из российских океанариумов косатка настолько скучала по своей семье, что отказывалась от еды почти месяц. А когда в её бассейне появились ещё две особи, голодная, старалась накормить их.

Коммерческий отлов китов запрещён в 89 странах, за соблюдением запрета следит Международная комиссия по промыслу китов (IWC). IWC допускает аборигенный промысел: например, коренным жителям Чукотки можно вылавливать серого кита, эскимосам Гренландии позволено охотиться на финвала. В остальном организация пытается всячески ограничить вылов, включая полный запрет на добычу некоторых видов китов. Причина — популяция китообразных восстанавливается очень медленно или не восстанавливается вообще. Так, синие киты не могут хоть сколько-нибудь нарастить поголовье вот уже 50 лет, при том что их отлов полностью запрещён.

Вопреки мораторию коммерческим китобойным промыслом до сих пор занимаются Норвегия, Исландия и Япония. Они сами назначают квоту для своих охотников, и квоты эти постоянно растут. Норвегия в 2018 году объявила, что увеличит убой почти на 30% — до 1278 животных ежегодно. То же делает и Исландия, где в коммерческих целях убивают финвалов (вид под угрозой исчезновения). В общей сложности каждый год умирают 16 000 китообразных.

Животных разбирают на внутренности: китовый жир используют для производства лекарств и косметики, из печени добывают витамин A, из желёз — гормоны. Амбра — твёрдое, горючее воскоподобное вещество из пищеварительного тракта кашалотов, — очень востребована в арабской парфюмерии. 80 кг амбры, которая содержится в теле одного кита, можно продать за $3 млн. Остальные субпродукты, в зависимости от размера кита, можно сбыть от $23 000 до $91 000. Наконец, есть страны, где едят китовое мясо. Туша малого полосатика уйдёт за $13 000, сельдяного кита — за $85 000.

Ни рыба ни мясо

Один из главных врагов кита — наука. Квота по вылову для «научно-исследовательских целей» существует во многих государствах, даже тех, что формально подписали меморандум IWC. С 1986 года ради исследований [были убиты] (https://www.onegreenplanet.org/animalsandnature/alarming-facts-about-whaling/) 25 000 китообразных. При этом сколько-нибудь убедительных доказательств научной пользы от экспериментов, проведённых на тушах, нет. Западные биологи сходятся во мнении, что тех же результатов можно было достичь с помощью простой маркировки китов и ДНК-профилирования — то есть науку используют как прикрытие для коммерческой охоты.

В прошлом году в Японии убили 122 самок малого полосатика. Все они были беременны. Токио заявил, что таким образом учёные исследовали экосистему Антарктики, но затем туши «всплыли» на рыбных рынках страны.

Япония всё ещё главный потребитель китового мяса в мире. В послевоенные годы мясо кита заменяло японцам высокобелковую говядину, которая стоила дорого. Сегодня, когда среднестатистический житель Токио ест в 5 раз больше красного и куриного мяса, чем в 1960-е, практическая ценность в китах отпала. Ещё в 2010-х, до ужесточения запрета на вылов, тушёнка из кита на японском Amazon — Rakuten — стоила 380 рублей за банку. C тех пор потребление китового мяса на душу населения сократилось до, казалось бы, мизерных 50 гр в год. Вот только 60% японцев поддерживают дальнейший вылов китов, считая промысел «национальной гордостью».

В Южной Корее, наоборот, китов едят всё больше. В стране есть целый рынок китового мяса, которое получают в результате так называемых случайных убийств китообразных. За тушу малого полосатика весом в 5,6 тонн на чёрном рынке просят до $85 000, это вдвое больше, чем до введения запретов. Подорожавшее мясо стало деликатесом, большая его часть теперь попадает в рестораны. В 2016 году в Корее задержали владельцев сети рестораторов, которые получили выручку от нелегальной торговли китовым мясом в размере $3,4 млн. Согласно опросам, сами корейцы готовы отказаться от употребления китов, но в реальности спрос на него лишь увеличивается — за счёт туристов.

Рыба в мутной воде

Ещё одна причина смерти китов - вылов и продажа для океанариумов. Во многих странах Европы к океанариумам, как и к зоопаркам, относятся скептически. Гигант туриндустрии, британский туроператор Thomas Cook перестал продавать билеты на шоу косаток: 90% клиентов обеспокоены судьбой животных, многие называют такие представления жестокими.

Для китов опасен сам процесс отлова. Иногда отловщики неправильно рассчитывают вес животного, ловят слишком крупных особей: они еле помещаются в цистерны и погибают в течение нескольких дней. Так, при отлове умирают до 40% белух.

В Китае тем временем строят всё новые океанариумы, а в 2017 году открыли первый центр, где содержатся только косатки. Стоимость одной особи - минимум $1 млн. Это отличный стимул для российских китобоев. Тем более что Россия - единственное государство в мире, где ловля косаток для океанариумов считается «научно-просветительской миссией».

Из года в год право отлавливать косаток в России получают одни и те же компании: «Сочинский дельфинарий», «Белый кит», «Океанариум ДВ» и «Афалина». Всех их связывают с сооснователем Москвариума Кириллом Михайловым. Биологи настаивают: во время коммерческого отлова животные также погибают. Просто компании тщательно это скрывают, чтобы не потерять право на квоты.

По данным природоохранных организаций, за три года российские компании продали в Китай 15 особей китов, также они торгуют белухами и дельфинами. Иногда при продаже китов не проводят по базе, а значит квоту можно использовать повторно. Таким образом в 2018 году российские отловщики заработали больше 700 млн рублей.

Будущее не сулит китам ничего хорошего. В конце 2018 года Япония заявила, что не будет переподписывать соглашение по IWC. Причина не столько в прибыли, сколько в демонстрации своих политических мощностей: японское правительство может распоряжаться океаническими ресурсами по своему усмотрению. В природоохранных организациях опасаются, что Россия последует тому же примеру.

Подписывайтесь на «Секрет фирмы» в «Яндекс.Дзене» и Google News.