«Я еврей, но не удаляю посты, отрицающие Холокост». Цукерберг защищает Facebook

Марк Цукерберг дал большое интервью изданию Recode. Он поговорил с журналисткой Карой Суишер о вмешательстве России в выборы США, о том, нужно ли ограничивать свободу слова в интернете, и заявил, что не собирается увольняться из созданной им компании. Казалось бы, всё то же самое он говорил во время выступления в Сенате США, но в этот раз Цукерберг не в пример эмоциональнее. Приводим отрывки этой беседы, запись можно послушать на сайте Recode.

О вмешательстве России в выборы США

Суишер: Вы, конечно, смотрели встречу Путина и Трампа. Как вы относитесь к мнению, что нет доказательств вмешательства России в выборы США?

Цукерберг: Мы в Facebook видели, что попытки влияния со стороны России есть. Мы наблюдали в 2015 году, до выборов, как хакерские группировки, связанные с Россией, пытались взламывать аккаунты пользователей. Наше правительство, насколько я понимаю, называет эти группировки APT28. Мы рассказывали о наших наблюдениях спецслужбам. Подобную активность мы наблюдали и в ходе выборов, в 2016 году. На этот раз взломать пытались аккаунты членов Республиканской и Демократической партий, мы предупреждали об этом людей, которые, как нам казалось, были в зоне риска. Кроме того, они пытались распространить, в том числе среди журналистов, украденную информацию, которую выкладывали на сайте DCLeaks. Все эти данные мы передавали ФБР, и сейчас, мне кажется, служба яснее видит общую картину.

Была ещё одна группа, IRA («Агентство интернет-исследований»). Она занималась другим родом вмешательств, которые мы распознали не сразу. Эти люди создавали фейковые аккаунты и распространяли недостоверную информацию и агитацию. Слишком медленно, но всё же мы узнали о них и научились их вычислять. Мы разработали технологию и дорожные карты и теперь можем достаточно эффективно сдерживать эту угрозу. С тех пор как мы научились распознавать такие аккаунты, мы поняли, что их создают в ходе любых выборов. Такая же картина была во время президентских выборов во Франции, выборов в Германии, в Мексике, в штате Алабама.

Мы создали искусственный интеллект, который умеет распознавать такие аккаунты, выявлять связи и целые сети таких ботов и блокировать их. Мы сделали так, что размещать политическую рекламу стало сложнее, разработали критерии прозрачности объявлений, придумали способы проверки рекламы на достоверность. Наверное, от этого пострадают некоторые честные рекламодатели — они не смогут разместить свои объявления быстро, как раньше, но меры предосторожности важнее.

Суишер: Вы уверены, что эти группы были связаны с российским правительством?

Цукерберг: В этом уверены спецслужбы, и у меня нет причин не доверять нашей разведке. <...> Мы отслеживали активность «Агентства интернет-исследований» не только в США, мы видели, что эта организация пытается манипулировать российской культурной и новостной повесткой. Мы блокировали некоторые страницы, связанные с российскими новостными организациями, которые находятся под санкциями. Причём Роскомнадзор считает, что это настоящие новостные организации, но мы видим, что это то же самое «Агентство», за ними стоят одни и те же люди.

<...>

О том, какой контент удаляет Facebook

Суишер: Кажется, люди очень ждут от вас определения, что такое новости. Ваша власть над дистрибуцией контента очевидна всем: и издателям, и читателям. Как вы оцениваете свою роль? Всё-таки вы, если можно так сказать, по случайности стали издателем. Вас теперь спрашивают в Конгрессе: а не ущемляете ли вы консерваторов? Достаточно ли слышно их голоса на вашей площадке? Не даёте ли слишком много преференций другим голосам? Не ведёте ли информационную войну?

Цукерберг: Есть два главных принципа. Первый — давать людям возможность высказаться, давать право голоса, второй — заботиться о безопасности сообщества. Оба очень важны и находятся в сложном взаимодействии. Мы не позволим использовать нашу площадку, чтобы призывать к насилию, мы не хотим, чтобы ложь вирусно распространялась через нашу соцсеть и вызывала беспокойство людей. Но это не значит, что в интернете кто-то не может быть не прав. Все люди ошибаются, было бы странно удалять аккаунты людей за то, что они что-то не так понимают и выражают свои убеждения. Но мы ответственны за то, чтобы популярные вирусные посты не были лживыми и манипулятивными. Так что мы выбрали такой подход — мы следим за популярным контентом и, если пользователи маркируют его как недостоверный или вызывающий тревогу, отправляем на модерацию нашим фактчекерам, их у нас работает 20 000. Мы не удаляем контент, просто понижаем его значимость в новостных лентах.

Суишер: Почему не избавиться от него?

Цукерберг: Мы не можем отбирать у человека право голоса. <...> Я приведу пример и объясню, когда мы решаем удалить контент. В некоторых странах, например Мьянме или Шри-Ланке, постоянно тлеют гражданские конфликты и иногда случаются настоящие трагедии. Мы удаляем контент, который может быть воспринят как призыв к насилию, мы удаляем вырванные из контекста сообщения и изображения, лживую информацию, которая может спровоцировать междоусобицу. Не всегда легко понять, какой контент опасен, поэтому мы стараемся налаживать связи внутри сообществ и делать пользователей нашими союзниками.

Суишер: О’кей, кто-то пишет: «"Сэнди-Хук" — вымысел» (массовая стрельба в начальной школе «Сэнди-Хук» в 2012 году. — Прим. «Секрета»). Это ложное утверждение. Почему не удалить его?

Цукерберг: Если кто-то напишет жертве этой трагедии: «Такого не было, ты врёшь» — мы удалим это сообщение как оскорбительное. Но смотрите, я еврей. В интернете многие не верят в то, что был Холокост. Меня это оскорбляет. Но стану ли я удалять такие сообщения? Конечно, нет. Человек имеет право на ошибку, на неверную интерпретацию фактов, на заблуждение.

Суишер: Насчёт Мьянмы. Вас обвиняли в том, что именно Facebook виноват в гибели тысяч людей. (Речь о заявлении экспертов ООН, которые сочли, что именно через Facebook распространялись призывы буддистов-ультранационалистов очистить страну от мусульман племени рохинджа и других этнических меньшинств, которые вылились в резню и столкновения с полицией. — Прим. «Секрета».) Что лично вы чувствовали? Когда я думаю об этом, что бы я почувствовала, если бы мне сказали: твоё изобретение привело к гибели тысяч людей, меня просто тошнит, мне физически плохо. А вам? Вы можете использовать аргумент: не Facebook убивает людей, люди убивают людей — но всё же, что вы чувствуете?

Цукерберг: Я чувствую большую ответственность, я пытаюсь решить проблему. Не знаю... Это единственное продуктивное чувство. Многие думают, что мы должны были это предусмотреть, но, честно говоря, я не знаю, как можно всё предусмотреть, когда строишь что-то с нуля. Мы были идеалистами и думали, что люди будут использовать нашу платформу во благо, но оказалось, что её можно использовать и в дурных целях. Теперь мы это знаем и учимся с этим бороться.

<...>

О китайском рынке

Суишер: Вы знаете, конечно, что появились активисты из числа специалистов по антимонопольному законодательству, и они считают, что слишком большие компании вроде Facebook, Google, надо принудительно разделить на несколько частей. Боитесь, что к ним прислушаются и это случится?

Цукерберг: Это интересная дискуссия. Во-первых, нужно понимать, что в Америке мы не такие уж большие. У нас большая доля рынка, но, если закрыть доступ к сервису из других стран, мы перестанем быть прибыльными. Мы построили в США продукт, которым могут пользоваться миллиарды по всему миру. Непонятно, зачем искусственно делать меньше компании, которые хорошо растут и развиваются и чьи ценности совпадают с вашими. Ясно, что на пустое место сразу придут другие игроки, скорее всего, китайские компании, а у них совсем другие ценности и другая политика безопасности. Не думаю, что китайские компании будут работать в интересах национальной безопасности здесь.

Суишер: А как у вас в Китае дела обстоят? Собираетесь возвращаться туда?

Цукерберг: Мы там заблокированы. В долгосрочной перспективе хотелось бы вернуть этот рынок. Когда у тебя есть цель сделать мир более сплочённым, неправильно исключать страну с самым большим населением.

Суишер: А что нужно, чтобы вернуться туда? Вот вы съездили в Китай, сфотографировались, как занимаетесь спортом на площади Тяньаньмэнь, а ещё что нужно?

Цукерберг: Вообще, интересно, что это всех так заинтересовало...

Суишер: Да ладно вам, Марк, нельзя устраивать пробежку на площади Тяньаньмэнь. Это выглядит так, как будто вы поддерживаете китайское правительство и его политику.

Цукерберг: Ну, в тот год я отовсюду постил фотографии, как бегаю. Даже из Дели, где воздух гораздо грязнее...

Суишер: Конечно, я понимаю, что вам было 12 лет, но однажды на площадь Тяньаньмэнь вышли люди, а по ним начали палить танки.

Цукерберг: Это я, конечно, не оправдываю.

<...>

О дополненной реальности

Суишер: Как думаете, какая продуктовая ниша сейчас самая многообещающая?

Цукерберг: Меня всегда вдохновляют новые платформы, они появляются раз в 10–15 лет. Сейчас самая многообещающая — VR и AR. Мы двигаемся к тому, что скоро вы сможете оцифровать весь свой опыт, все впечатления и послать кому-то. Это удивительная технология, которая позволит человеку почувствовать себя в чужой шкуре, на чужом месте.

Одна из ключевых проблем состоит в том, что возможности не равны и ресурсы не распределены равномерно. Миллионы людей ищут лучшей жизни, переезжают в большие города, там становится очень дорого жить. А с технологиями искусственной и дополненной реальности можно, оставаясь на месте, оказаться где угодно. Раньше не было никакого иного способа связать города, город и деревню, кроме как построить огромное количество инфраструктуры. Конечно, строительство дорог никуда не денется, наоборот, и оно будет совершенствоваться, появятся проекты вроде Hyperloop, благодаря которым путешествия станут ещё короче и быстрее. Но будет развиваться и другое направление — VR и AR позволят вам, например, прочитать лекцию, не выезжая из загородного дома.

Подписывайтесь на «Секрет фирмы» в Telegram, Facebook и «ВКонтакте». А также в «Яндекс.Дзене» и Google News.