Светлана Лукьянова. Работодателю невыгодно закрывать глаза на харассмент
На прошлой неделе на сайте Афиша Daily вышел текст о Светлане Лукьяновой — девушке из Казани, которая убедила своих коллег из компании Disciplina в том, что сексистские шутки плохо сказываются на общей работе. Светлана рассказала «Секрету» о том, какие сложности есть у девушек, которые хотят построить карьеру в Татарстане, и о том, как её увлечение может превратиться в бизнес.
Моя мама — татарка, а папа — русский. Мама — очень сильная и успешная женщина. Она геолог, кандидат наук, лауреат государственной премии, и купила мне квартиру. Мама не ждёт у моря погоды и не считает, что женщины чего-то не могут. Папа всегда поддерживает маму, он помогал меня воспитывать. Религиозна в нашей семье только бабушка с маминой стороны, но она надела хиджаб уже во взрослом возрасте после того, как отучилась в Исламском университете. Она выучила арабский, несколько раз съездила на хадж. В Татарстане светское мусульманство, никто не запрещает девочкам учиться, не заставляет нас носить платок. Есть, конечно, традиционные практики. Например, мужчины и женщины во время больших праздников часто устраивают застолье в разных комнатах. Мужчины получают еду первыми, поэтому внуки начинают есть раньше бабушек, не накрывают на стол и не убирают со стола. Эти практики соблюдаются не везде и обычно не соблюдаются в кругу семьи.
В детстве я мечтала сочинять книжки и записывать истории, а потому училась на филолога. Феминизмом я увлеклась три-четыре года назад: начала читать один блог в ЖЖ, и постепенно мысли, которые преследовали меня всегда, стали оформляться в некоторую стройную теорию. Например, я с подросткового возраста не понимала, почему, если у мальчика было много девушек, то он молодец. А если у девушки не дай бог хоть кто-то был, она продажная женщина.
После того как я увлеклась феминизмом, я стала нетерпима и к сексистским высказываниям, и к гомофобским. Произошла переоценка ценностей, и я не смогла продолжать общаться с целой кучей друзей. Но мой муж здорово меня поддерживает. Он музыкант и журналист, мы познакомились, когда мне было 19, сейчас мне 27. Он не называет себя феминистом, но он, очевидно, за всё хорошее и против всего плохого.
Моя борьба с харассментом и сексистскими шутками на работе началась с того, что коллеги на корпоративе стали пародировать йогинь: обсуждали, насколько сексуальны разные асаны. Ничего криминального, но мне было дискомфортно, потому что я сама занимаюсь йогой. Я попросила их прекратить, они не остановились, и мы с поддержавшей меня коллегой просто ушли. А потом я стала уходить всякий раз, когда при мне рассказывали плоские, вульгарные и сексистские шутки. Над шутками все смеялись, но когда я уходила, всем становилось немного неловко. Постепенно коллеги стали выяснять, почему я ухожу, что конкретно меня раздражает. Я рассказывала, читала всякие исследования и делилась с коллегами материалами. После флешмоба #янебоюсьсказать все вдруг поняли, как далеко могут завести оскорбительные шутки, и мой босс попросил прочитать лекцию о сексизме.
В Татарстане женщине непросто пробиться, нужно быть в два-три раза лучше, чем мужчина, чтобы оказаться с ним на одной ступеньке карьерной лестницы. К девушкам, особенно молодым, отношение на работе сильно отличается от отношения к молодым людям. У нас в Татарстане девушкам и женщинам на работе часто говорят «кызым». Это не ругательство, слово означает «дочка». Большинство людей, которые используют это слово, действительно старше тех, к кому они обращаются. Они фактически указывают девушкам на их место: ты тут младше, ты тут женщина. Часто бывает, что сотрудница приходит в коллектив, где все её старше. Она обращается к коллегам на «вы», а ей «тыкают» даже те, кто занимает с ней одну должность. Молодого человека в такой же ситуации уважительно называют на «вы».
Шовинизм больше распространён в IT-компаниях. Гиковская среда очень негативно реагирует на женщин. Ряд IT-компаний в Казани вообще не рассматривает женщин на вакансии разработчиков, нанимают только на позиции проджект-менеджеров. В нашей компании такого, к счастью, никогда не было. Наверное, поэтому позитивные изменения стали возможны. Никто не считал всерьёз, что женщины — существа второго сорта и их чувства никого не интересуют. Напротив, коллегам было любопытно узнать моё мнение по разным вопросам.
Часто у нас возникали бурные обсуждения, например когда был скандал с астрофизиком Мэттом Тейлором. Он посадил спутник на комету Чурюмова — Герасименко, но СМИ заметили, что он вышел на интервью в рубашке с пинап-картинками, и осудили его. В итоге астрофизик извинился, сказал, что не хотел никого обидеть, и даже плакал. Меня сразу стали мучить, но я сказала, что возмутившиеся женщины правы. Он пришёл не в бар в этой рубашке, а на официальное мероприятие. Объективирующие изображения всегда несут агрессию. Когда я захожу к охранникам в своём доме, я вижу у них на стене плакат с девушкой в купальнике. И мне обидно, что люди, которым я плачу зарплату из своего кармана, вот так показывают мне моё место, как будто единственная задача женщины — радовать их своим видом. В бой с ними, правда, я решила пока не ввязываться.
Психологический комфорт на рабочем месте — важная тема для работодателей. Если в офисе царит атмосфера харассмента, производительность труда может быть довольно серьёзно снижена. Сотрудник может до последнего бояться подойти к коллеге, с которым они на ножах. Гарвардские исследования показывают, что доверие и взаимоуважение важны для продуктивности людей — все самые успешные проекты Google были созданы в атмосфере «психологической безопасности». Ну и вообще харассмент приводит к депрессии, проблемам со сном, головным болям, обострению хронических заболеваний и, в конце концов, к снижению производительности. Так что работодателям не очень-то выгодно замалчивать подобные проблемы.
Своим коллегам я дала несколько советов о том, как реагировать на харассмент или извиниться, если кто-то посчитал их слова или действия оскорбительными. В таких случаях не нужно молчать, не нужно переходить на личности, не нужно увольняться или устраивать травлю. Тому, кто столкнулся с харассментом, нужно вежливо сообщить устно или письменно, что ему были неприятны действия или высказывания коллеги. Тому, кого обвинили в харассменте, нужно спокойно извиниться, не обесценивая чувства обвиняющего. Например, не нужно говорит: «Прости, но ты слишком обидчивая». Хватит искреннего: «Прости».
После выхода материала в «Афише» многие знакомые и незнакомые люди написали, что я делаю важное дело. Например, я получила письмо от девушки-программиста, которую не воспринимают всерьёз и не продвигают по службе. При ней шутят о том, что у девушек мозги работают хуже, её это задевает и обижает. Она жаловалась на то, что коллега-мужчина с таким же опытом, как у неё, получает больше технической работы, а она — бумажной. Один директор казанского ресторана предложил прочитать у них лекцию о харассменте. Это мой знакомый, так что денег я с него не возьму, но думаю, что могу начать зарабатывать на таких мероприятиях. Я хочу делать это вместе со своей бывшей коллегой Сашой Шадриной, с которой мы сейчас ведём феминистский блог No-kidding.ru. Блог собирает пожертвования, но очень мало — их едва хватает на оплату хостинга. Скоро я начну читать лекции про книжки для родителей в детском центре «Глобус». Саша планирует сделать бесплатную группу обсуждения книг по женской литературе и курсы Write like a grrrl. Мы будем звать писательниц, журналисток и других гостей, которые мыслят схоже с нами. Также мы собираемся выпускать книжки, ориентированные на девочек, девушек и женщин, не представленные на российском рынке.
Фотография на обложке: Lightspring / Shutterstock