Переход с наличности. Почему в России залихорадило рынок потребительских кредитов
В условиях коронавирусного кризиса банки ужесточили требования к потенциальным заёмщикам. Сильнее всего это коснулось сегмента потребительского кредитования: по итогам апреля гражданам одобрили лишь 19,6% займов по сравнению с мартом.
Что произошло
В апреле банки одобрили около 20% заявок граждан на кредит — это минимальный показатель с 2017 года, когда эксперты начали вести соответствующую статистику, указывает Национальное бюро кредитных историй (НБКИ).
Кроме того, российские банки вводят ограничения на выдачу кредитов наличными из-за того, что не могут проверить платёжеспособность клиентов в условиях коронавирусного кризиса.
В Тинькофф-банке предлагают клиентам взять кредиты под залог, в Кредит Европа банке объясняют, что потребительские ссуды «низко востребованы в текущей ситуации». Как обстоят дела на рынке кредитов, объясняет президент Русско-Азиатского союза промышленников и предпринимателей Виталий Манкевич.
От финансового пузыря к идеальному шторму
Еще в 2019 году уже бывший министр экономического развития Максим Орешкин поспорил с председателем ЦБ Эльвирой Набиуллиной о том, есть ли пузырь на рынке потребительских кредитов. Тогда доля проблемных кредитов достигла, по оценкам S&P, 16,7% от совокупного кредитного портфеля банков, что превысило отметку в 10 трлн рублей.
Министерство экономического развития (Минэк) утверждало, что пузырь приведёт к рецессии, ЦБ говорил, что ситуация под контролем. В целом конфликт закончился аппаратной победой Набиуллиной: реальных решений по ограничению потребительского кредитования принято не было.
В 2020 году мы видим идеальный шторм: российский бюджет терзают обрушение цен на нефть и режим самоизоляции. Доходы бюджетов разных уровней упали на треть, а доходы населения упали ещё сильнее.
Работники непонятного фронта
В 2013 году Голодец, будучи вице-премьером, отметила, что 38 млн россиян занимаются непонятно чем, то есть работают в «сером» секторе и не платят социальных взносов.
Если крупный и официальный бизнес, за некоторыми исключениями, просто сократил зарплаты для своих сотрудников (в среднем на 15–30%), то малый и средний бизнес был вынужден отправить сотрудников в неоплачиваемые отпуска. В первую очередь это касается сферы услуг, чей индекс PMI (индекс деловой активности. — Прим. «Секрета») в апреле упал до 12,2 пункта. Когда пришла статистика из Китая за февраль с 29,6 пункта, это воспринималось деловым сообществом как вестник апокалипсиса.
В целом средние финансовые активы россиян оцениваются в $6–7 тысяч, что ниже уровня Польши, Таиланда, Мексики и Румынии — и примерно на уровне Колумбии. При этом финансовые активы распределены неравномерно: только у 10–20% населения есть сбережения, чтобы жить год и не работать.
По меньшей мере 20–30% работников полностью потеряли доход, ещё у 30–40% доход снизился. При этом, согласно данным СК «Росгосстрах» и банка «Открытие», более 60% россиян не имеют сбережений и живут от зарплаты до зарплаты. Только 20–25% жителей, потерявших доходы, смогут прожить два-три месяца, не влезая в долги.
«Декорация будущего кризиса»
Экономическая ситуация в России — это декорация будущего кризиса. В марте население массово обратилось за выпуском кредитных карт, чтобы скоротать самоизоляцию на кредитные деньги. Но уже с 1 по 10 апреля число заявок на потребительские кредиты снизилось на 60% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, на автокредиты — на 90%, на ипотеку — на 44%, на микрокредиты — на 44%, посчитало Национальное бюро кредитных историй.
Выдача новых кредитов наличными с 30 марта по 3 апреля сократилась примерно в 3,3 раза по сравнению аналогичным периодом марта, свидетельствуют данные Объединённого кредитного бюро (банки начали просить залог на потребкредиты. — Прим. «Секрета»).
Опережающую динамику показывают заявки на реструктуризацию задолженности — около 800 тысяч заявок получили банки, уровень их удовлетворения постоянно растёт: на 15 апреля было 44%, на 23 апреля — уже 60%.
Мы видим, что люди перешли на сберегательную модель поведения: будущие доходы слабо прогнозируемы, поэтому население старается сократить кредитование и переносит покупку новых гаджетов, бытовой техники и автомобилей на неопределённый срок. Деньги расходуют только на самое необходимое: продукты, медицинские услуги, коммунальные услуги и непродовольственные товары.
Чего ждать банковскому сектору
Население и бизнес предъявляют повышенный спрос на наличность: те самые сбережения, которые люди «проедают». При этом профицит ликвидности банков неуклонно снижается с 2018 года, когда достиг пика в 4,5 трлн рублей. В начале года его значение находилось на уровне 2,8 трлн, к 8 мая он сократился до 1,234 трлн.
С текущими темпами профицит ликвидности банков обнулится к середине июня, но к тому времени экономика уже будет запущена и ситуация начнет плавно улучшаться.
Текущий кризис в очередной раз обострит конкуренцию банков за вкладчиков и заёмщиков: в этой борьбе шансы малых и средних банков минимальны, поэтому мы увидим новую волну централизации и санации банков. Если к началу года их было 402, то к концу 2022-го их может оказаться уже 300–350.
Фото: pixabay.com / CC0