Сделка без греха: Зачем святые фармацевты Bayer купили производителя ГМО Monsanto

Немецкий концерн Bayer договорился о покупке знаменитого производителя ГМО, американской Monsanto. Если сделку доведут до конца, она станет рекордной для агрохимической отрасли — $66 млрд с учётом долгов. В результате получится крупнейший в мире производитель семян и пестицидов c капитализацией $120 млрд. Медицинский бизнес, с которым до сих пор ассоциируется Bayer, будет менее важен в структуре выручки объединённой компании, чем сельское хозяйство.

Рекордная сделка отражает общую мегаломанскую тенденцию на рынке семян и пестицидов. В прошлом году о слиянии объявили DuPont и Dow Chemicals Company. Два гиганта с суммарной капитализацией около $120 млрд ждут одобрения регуляторов в Европе и Америке, чтобы объединить бизнесы. Сельскохозяйственные подразделения (в 2014 году они принесли родительским компаниям почти $20 млрд) будут выделены в отдельную фирму. В феврале Китайская национальная химическая корпорация сделала предложение о покупке за $43 млрд швейцарской Syngenta; на прошлой неделе сделку одобрили американские регуляторы. Компания со штаб-квартирой в Базеле — крупнейший европейский производитель семян и сельскохозяйственной химии с оборотом $13,4 млрд (по состоянию на 2015 год). Три корпорации, которые образуются в результате всех этих сделок, будут производить около 60% семян и 65% пестицидов в мире.

Несколько дней назад о слиянии объявили два крупных канадских производителя удобрений: Potash Corp. и Agrium. Вместе они будут стоить больше $25 млрд.

На таком фоне совсем неудивительно, что Bayer готов выплатить существенную премию к рынку. Да ещё и рискует: сделку придётся согласовывать в 30 юрисдикциях, говорил гендиректор Monsanto Хью Грант. Если покупка не состоится, его фирма получит $2 млрд отступных. Зато если всё закончится удачно, это будет иметь далеко идущие последствия не столько для участников, сколько для будущего ГМО.

Чем замечательна Monsanto

Monsanto была основана ещё в 1901 году и большую часть своей истории занималась химической промышленностью. Но славу и богатство фирма приобрела в результате того, что в 1980-е годы начала разрабатывать генно-модифицированные продукты и провела первые в истории человечества полевые испытания ГМО. Затем Monsanto распродала большую часть своих химических активов и стала, по сути, биотехнологической компанией.

В нынешнем виде компания оформилась в 2000 году, пройдя через череду сделок, и набирала вес с такой скоростью, что ей позавидовал бы генетически модифицированный лосось. Тогда чистая прибыль Monsanto не достигла $150 млн, а в последние годы не опускается ниже $2 млрд.

Бренд, который особенно прочно ассоциируются с Monsanto, носит название Roundup, а стоящая за ним технология совсем не сложна. Суть её в том, что компания производит одновременно два продукта: гербицид глифосат, разработанный в компании ещё в химическую эру, в середине 1970-х, и генетически модифицированные семена, устойчивые к глифосату. Фермер сеет семена, купленные у Monsanto, и получает возможность поливать своё поле химикатом, который гарантированно убьёт сорняки, но не тронет полезную культуру. Кукуруза и соя, устойчивые к глифосату (как раз это вещество и продаётся под маркой Roundup), — основной источник доходов компании.

Ещё одна важная инновация Монсанто — ген Bt, названный так по имени бактерии Bacillus thuringiensis, из которой когда-то был извлечён. Растения с маркировкой Bt смертельны для некоторых паразитических личинок насекомых.

У технологий Mosanto есть очевидные достоинства, но есть и менее очевидные недостатки. Один из них состоит в том, что модифицированный генетический код является по сути алгоритмом сродни компьютерной программе и защищается авторским правом. Поэтому фермеры вынуждены каждый год покупать семена Monsanto заново, а с теми, кто пытался пускать на посев часть урожая, компания судилась. Проблема незаконного производства цифровых копий, а также борьба с пиратством и связанное с ним всеобщее раздражение — всё это началось не с звукозаписывающих студий, а с производителей ГМО. Только страдали от этой борьбы не студенты, которых никто не любит, а фермеры, которых любят все.

Ещё одна проблема Monsanto лежит на поверхности: люди полны предрассудков, и недоверие к «еде Франкенштейна» — один из самых распространённых. Поэтому компания никогда не рассчитывала на доброе отношение.

Самая ненавидимая компания на земле

«Компания, которая производит лекарства и продлевает нашу здоровую жизнь, покупает компанию, чьи семена помогают накормить весь мир. Трудно представить себе более безгрешную сделку» — так прокомментировал новость о поглощении официальный представитель Monsanto Брэндон Миченер. Нет никаких сомнений, что слова эти были отрепетированы заранее. Каждый сотрудник компании, которую называют Monsatan («мой Сатана»), прекрасно знает, что работает в самой ненавидимой корпорации на земле.

Это не фигура речи. В опросах компании Harris Interactive, которая много лет подряд исследует отношение американцев к известным компаниям, производитель ГМО каждый год попадает в пятёрку аутсайдеров, и больше никому не удаётся повторить это достижение. В 2014 году хуже, чем к Monsanto, относились только к Bank of America и BP — ещё не забылся разлив нефти в Мексиканском заливе. В 2015 году компания заняла четвёртое место, уступив золото в рейтинге ненависти Goldman Sachs. Свежий опрос 2016 года не сильно изменил картину: Monsanto поднялась на пятое место с конца, но не сильно оторвалась от Volkswagen, разрушившего свою репутацию в Америке в результате выхлопного скандала.

В 2013 году предприниматель Дэвид Фридберг продал Monsanto свою компанию Climate Corp., которая занимается сбором сельскохозяйственных данных и аналитикой, почти за $1 млрд (этот бизнес превращается в самое перспективное направление развития Monsanto — «высокоточное сельское хозяйство»). Когда его отец, вегетарианец и либерал, узнал об этом, он закричал: «Самая злобная компания в мире! Я-то думал, ты хочешь сделать мир лучше». После того как Фридберг поработал в Monsanto, он решил изменить отношение к компании хотя бы в Сан-Франциско и начал устраивать апологетические вечеринки, рассказывая гостям о ГМО.

«Еду Франкенштейна» разрабатывают десятки компаний, но все негативные эмоции собрала на себе одна. Сельскохозяйственное подразделение Bayer Crop Science — само по себе крупный производитель ГМО, но на репутации компании это не сказывается. В случае объединения, уверены почти все наблюдатели, именно Monsanto откажется от своего имени.

Шанс на реабилитацию

Самое большое сопротивление прогрессу ГМО оказывают европейские страны, в частности Германия. В США 90% сои, кукурузы и хлопка — это модифицированные сорта, а в Европе они фактически находятся под запретом. Практически все посевные площади, отданные в мире под ГМО, находятся в Новом Свете. Французы и немцы не доверяют генетически-модифицированным продуктам. Недоверие их не имеет под собой научно доказанных оснований. Много десятилетий считается нормальным утверждать, что ГМО либо вредны, либо могут быть вредны для здоровья, хотя учёные всегда говорили, что связанные с ними риски не отличаются от тех, что несут обычные, конвенциональные продукты. Сейчас все авторитетные источники, которые только существуют в первом мире, утверждают в один голос, что никаких оснований бояться генетически модифицированных продуктов нет.

Неполный список организаций, которые посчитали нужным заявить, что ГМО безвредны, включает Европейскую комиссию, Всемирную организацию здравоохранения, Американскую медицинскую ассоциацию, Национальные академии наук, медицины и инженерии (США). Сто с лишним нобелевских лауреатов написали специальное письмо в адрес мировых правительств, призывая политиков перестать бороться с несуществующей угрозой. Показано, что ГМО уменьшает расход пестицидов и инсектицидов, замедляет эрозию почвы, повышает урожаи и прибыли фермеров. Но рациональные доводы не слишком эффективны.

Зато покупка Monsanto — помимо реальных или нет финансовых выгод — может изменить политическую моду. Самое ненавистное имя, с которым ассоциируются все накопленные предрассудки, будет забыто, а место корпорации зла займёт уважаемый немецкий концерн, подаривший миру аспирин (о том, что Bayer первым начал продавать героин и даже изобрёл это слово, сейчас мало кто помнит). Тогда иррациональное недоверие ГМО, по меньшей мере в первом мире, возможно, уйдёт, наконец, в прошлое. И если это случится, то синергетический эффект от поглощения Monsanto с лихвой перекроет затраты в $66 млрд.

Фотография на обложке: Design Pics Inc / Getty Images