Опубликовано 14 ноября 2017, 15:02

Как отличить ложь от истины в эпоху постправды

Глава из книги Weaponized lies Дэниела Левитина

Не можете с первого взгляда отличить фейк от реального факта? И никто не может. В эпоху постправды любая информация нуждается в проверке.

Как отличить ложь от истины в эпоху постправды

Не можете с первого взгляда отличить фейк от реального факта? И никто не может. В эпоху постправды любые данные нуждаются в проверке. Публикуем фрагмент книги Weaponized lies (перевод вышел в издательстве «Манн, Иванов и Фербер») Дэниела Левитина, в котором разобраны основные приёмы работы с информацией.

Человек — существо социальное, мы любим рассказывать истории, и мнение другого человека легко может сбить нас с толку. У нас есть три способа получить информацию: мы можем её найти сами, можем воспринять неосознанно или нам её сообщат явно. Многое из того, что нам известно о мире, подпадает под последнюю категорию — кто-то когда-то нам рассказал о каком-то факте, и вот теперь мы знаем о нём из вторых уст. Мы часто полагаемся на экспертов в том или ином вопросе.

Я никогда не видел атом кислорода или молекулу воды, но есть огромное количество литературы, подробно описывающей проводимые эксперименты, — и это приводит меня к мысли, что всё это существует. Или вот ещё пример. Я не проверял самостоятельно, что американцы высадились на Луне, или что скорость света равна 300 000 км в секунду, или что пастеризация действительно уничтожает бактерии, или что у здорового человека 23 пары хромосом. Я не проверял самостоятельно, что лифт в моём доме сконструирован по всем правилам и поддерживается в рабочем состоянии или что мой доктор на самом деле учился медицине, — мы просто доверяем специалистам, сертификатам, лицензиям, энциклопедиям и учебникам.

Однако нельзя забывать и о собственном мнении, банальной логике и силе рассуждения. Ловкачи и пройдохи, желающие содрать побольше денег или заставить нас голосовать себе во вред, попытаются завалить нас псевдофактами, сбить с толку необоснованными цифрами или отвлечь нас от сути информацией, которая при ближайшем рассмотрении окажется нерелевантной. Они будут маскировать факты. Как мы можем противостоять этому? Анализировать то, что нам сообщают, — так же, как мы анализируем статистику и графики. Необходимые для этого навыки есть у любого 14-летнего подростка. Им обучают будущих юристов и журналистов, иногда о них говорят в бизнес-школах или на курсах повышения квалификации, но редко им обучают остальные категории граждан — тех, кому эти знания нужны больше всего.

Если вы любите смотреть детективные фильмы или читать статьи, написанные в жанре расследовательской журналистики, многие из необходимых навыков вам уже знакомы — ведь все эти истории напоминают слушания в суде. Судьи и присяжные оценивают конкурирующие заявления и стараются найти, где же в них правда. Существуют кодифицированные нормы права, касающиеся того, что считать настоящим доказательством. В Соединённых Штатах ни документы с неустановленной подлинностью, ни свидетельские показания, основанные на слухах и домыслах, таковыми не являются, хотя из любого правила есть исключения.

Представим, что кто-то посоветовал вам сайт, где написано, что вы станете умнее, если будете слушать Моцарта по 20 минут в день. На другом сайте утверждают, что это не так. И тут мы сталкиваемся с большой проблемой: человеческий мозг часто принимает решения, основываясь на эмоциях и пытаясь их затем оправдать. И ему это удаётся. Конечно, было бы здорово поверить, что если слушать красивую музыку по 20 минут в день, вы вдруг обнаружите себя в списке людей с самым высоким уровнем IQ. Поэтому для оценки подобного рода утверждений требуется время, может, даже больше, чем нужно, чтобы прослушать «Маленькую ночную серенаду», но необходимо избегать неверных выводов.

Даже самых умных из нас можно обвести вокруг пальца. Стив Джобс отложил лечение своего рака поджелудочной железы, потому что следовал совету (взятому из книг и из интернета), что изменение диеты вылечит его. К тому моменту, как он понял, что диета не работает, его болезнь уже не подлежала лечению.

<...>

Столкнувшись с новыми или противоречивыми утверждениями, мы со знанием дела можем решить, что есть правда, а что нет, если будем располагать доказательствами. Мы тщательно изучаем все утверждения самостоятельно и принимаем решение, будучи и судьёй, и присяжными в одном лице. Важная часть этого процесса — поиск экспертного мнения. Как же найти таких специалистов?

Поиск экспертов

Первым делом, пытаясь получить оценку утверждения каким-нибудь экспертом, нужно понять, кто решил, что это мнение экспертное. Если человек оказался свидетелем какого-то события, то насколько его показания заслуживают доверия?

Даже самые авторитетные эксперты могут ошибаться. В начале 2000-х правительство США сильно заблуждалось насчёт наличия у Ирака оружия массового поражения. Если приводить примеры из других, менее политизированных сфер, то можно вспомнить о том, что учёные годами считали, что у человека 24 пары хромосом, а оказалось 23.

Конечно, мнение признанных экспертов — не последнее дело в оценке какого-то утверждения, но не стоит считать их истиной в последней инстанции, это лишь начало пути.

У экспертов два способа представлять своё мнение, и нам очень важно уметь отличить один от другого. В первом случае они рассматривают факты и доказательства, обобщают информацию и делают выводы, основываясь на этих данных. Они сообщают вам, какие имеются доводы, почему они имеют значение и как они помогли сделать соответствующие выводы. Именно таким и должен быть научный подход — так проходят судебные заседания, таким образом принимают решения в бизнесе, медицине и при разработке военных стратегий.

Во втором случае эксперты просто делятся своим мнением. Они такие же люди, как и мы. И так же, как и мы, могут придумывать истории, увязывать воедино собственные разрозненные наблюдения, гипотетические ситуации и непроверенные факты. Тут нет ничего постыдного — из такого ассоциативного мышления могут рождаться хорошие рабочие идеи, но их нельзя путать с логическими аргументами, в основе которых лежат доказательства. В книгах и статьях, написанных учёными и рассчитанных на широкую аудиторию, часто содержатся подобного рода домыслы — и мы ведь покупаем их, потому что нас впечатлили знания и красноречие автора. Но если делать всё по правилам, автор должен снять с себя маску эксперта, позволить вам заглянуть на «кухню» и своими глазами увидеть какие-то доказательства.

Под словом «эксперты» обычно подразумеваются люди, прошедшие специальную подготовку, посвятившие много времени развитию своих профессиональных навыков и умений (например, обладатели учёной степени, пилоты, музыканты или атлеты), чьи знания и умения считаются высокими относительно уровня других людей. Как таковая профессиональная компетентность — это оценка, данная обществом, ведь мы сравниваем навыки одного специалиста с профессиональным уровнем другого.

Компетентность относительна. Эйнштейн был экспертом в области физики 60 лет назад. Будь он жив — возможно, и не считался бы таким докой и не смог бы понять то, что известно на сегодняшний день Стивену Хокингу и другим физикам. Компетентность гарантирует некоторый уровень. Хотя астронавт Джон Янг — один из 12 людей, ходивших по поверхности Луны, было бы неверно сказать, что капитан Янг — эксперт по лунным прогулкам, хотя он, определённо, знает об этом больше, чем почти кто бы то ни было.

Специалисты со схожей квалификацией и уровнем знаний не обязательно всегда соглашаются друг с другом. А если даже и соглашаются, то не всегда правы. Тысячи и тысячи финансовых аналитиков делают свои прогнозы относительно биржевого курса, которые получаются совершенно неверными, а пара абсолютных новичков в этом деле как раз оказываются правы. В своё время все британские звукозаписывающие компании отвергли демозапись Beatles, а Джордж Мартин, молодой продюсер, не разбиравшийся в поп-музыке, записал их на EMI. Научно-исследовательский центр Xerox PARC, создавший графический интерфейс для компьютера, не видел никакого будущего для PC. Стив Джобс, у которого не было совершенно никакого опыта ведения бизнеса, был уверен, что они ошибаются. Успех, который демонстрируют новички в этих областях, обычно объясняют тем, что курс акций на фондовой бирже, так же, как и вкусы людей, — дело непредсказуемое. Всякое бывает. Не то чтобы эксперты никогда не ошибаются, просто чисто статистически у них больше шансов оказаться правыми.

<...>

Сертифицированный механик завода, где собирают Toyota, может считаться экспертом по Toyota. А какой-нибудь независимый механик, работающий в сервисе за углом, возможно, даже самоучка, может быть таким же хорошим специалистом, а то и лучше, но его услуги обойдутся дешевле. Просто шансы на это будут меньше, и, конечно, довольно сложно самому определить квалификацию этого механика. Тут всё дело в среднем уровне: средний сертифицированный механик с завода Toyota будет лучше знать, как починить ваш автомобиль, нежели какой-нибудь средний механик-самоучка. Но из всех правил бывают исключения, и чтобы принять правильное решение, вам придётся просто включить логику.

<...>

Достижения экспертов в области науки, технологии, медицины освещаются в специализированных журналах (сейчас поговорим об этом) или подтвержда- ются патентами и дипломами. Они могут быть признаны профессиональным сообществом, о чём свидетельствуют различные награды, как то Нобелевская премия, орден Британской империи или Национальная научная медаль США.

Если говорить о бизнесе, то эксперты могут иметь опыт ведения или создания компании, знать, как сделать состояние (Уоррен Баффетт, Билл Гейтс). Конечно, существуют и менее значительные достижения (продавец месяца, автомеханик года, лучший мексиканский ресторан, лучший подрядчик-кровельщик).

Если говорить об искусстве и гуманитарных науках, эксперты могут работать в университетах, их знания могут быть признаны теми, кто занимает такие же академические или правительственные должности, а также экспертными комиссиями. Подобные комиссии обычно формируются из бывших победителей конкурсов или хорошо подготовленных сотрудников университетов — подобные принципы лежат в основе выдвижения на Нобелевскую премию и стипендию Макартура для гениев.

Если человек из области искусств или гуманитарных наук получил награду, например Нобелевскую или Пулитцеровскую премию, награду вашингтонского Центра Кеннеди, музыкальную премию Polaris Music Prize, премию Джуно, Национальную книжную премию, премию Ньюбери, Букеровскую премию, — мы приходим к заключению, что он эксперт в своём деле. Награды от коллег особенно важны для оценки квалификации. ASCAP (Американское общество композиторов, авторов и издателей) вручает награды тем, за кого проголосовали его же члены. Особенно важно, что те, кто присуждает премию, как раз и входят в состав экспертной комиссии. В случае с «Грэмми» или «Оскаром» процесс выбора номинантов происходит так же.

Вы можете поймать себя на мысли: «Погодите-ка. В случае с такими наградами всегда есть элемент политической игры и личного отношения. Мой любимый актер (певец, танцор) никогда не получал эту премию — готов поспорить, есть тысячи людей, которые думают, что он ничем не хуже победителя этого года». Но это совсем другое дело.

Система вознаграждения устроена таким образом, чтобы в первую очередь убедиться, что каждый победитель заслуживает награды, а это не то же самое, что сказать, будто каждый, кто заслуживает, и будет победителем. Те, чьи заслуги были когда-либо отмечены достойными наградами, обычно дорастают до уровня экспертов.

<...>

Если оказалось, что эксперт виноват, компрометирует ли это его как специалиста? Возможно. Во всяком случае, это точно подрывает к нему доверие — зная, что эксперт солгал однажды, вы теперь должны быть начеку — это может повториться.

Иерархия источников

Глядя на некоторые публикации, понимаешь, что авторы во время работы над материалом, скорее всего, обращались к настоящим экспертам. Существует даже иерархия источников информации, и одни из них кажутся более надёжными, чем другие. Научные статьи, рецензируемые специалистами в данной области, обычно более надёжны, нежели книги, а книги, выпущенные крупными издательствами, как правило, имеют лучшую репутацию, чем самиздат (потому что крупные издательства скорее будут вычитывать и править свои материалы, а также они больше мотивированы финансово).

<...>

Некоторые источники, находящиеся на хорошем счету, предпочитают проверять факты, прежде чем их публиковать. Однако в последнее время в сети появилось много источников, которые не придерживаются единых стандартов, а в некоторых случаях и сообщают горячие новости, опережая традиционные СМИ, для которых характерна более деликатная подача. Многие из нас узнали о смерти Майкла Джексона с развлекательного сайта TMZ.com, прежде чем сообщение появилось в традиционных СМИ. В отличие от сотрудников Los Angeles Times или NBC, редакторы TMZ поспешили поделиться новостью, хотя имевшихся у них фактов было недостаточно. Конкретно в этом случае новость, опубликованная сотрудниками TMZ, оказалась настоящей, но слепо доверять такого рода репортажам нельзя.

Бывали случаи, когда сообщения о смерти знаменитостей, циркулировавшие в Twitter, оказывались журналистской уткой. Не далее как в 2015 году сообщалось о смерти Карлоса Сантаны, Эрла Джонса, Чарльза Мэнсона и Джеки Чана. Непроверенные сообщения 2011 года стали причиной продажи акций компании Audience, которые упали в стоимости на 25%. Акции Twitter временно выросли в цене на 8% после того, как на одном фиктивном сайте, визуально очень похожем на Bloomberg.com, появилась информация о поглощении компании.

<...>

Как и в случае с графиками и статистическими данными, нельзя слепо верить всему, что мы читаем в достоверном источнике, точно так же, как и нельзя автоматически отвергать всё, что мы узнаём из сомнительного источника. Не стоит доверять всему, что вы читаете в New York Times, или отвергать всё, что вы читаете на сайте TMZ. А в зале суда нельзя полагаться на единственного свидетеля, нужно искать доказательства.

Предвзятость организаций

Может ли что-нибудь повлиять на то, как человек или организация структурирует и представляет информацию? Знает ли этот человек или организация, что такое конфликт интересов? Заявление о пользе миндаля, сделанное Ассоциацией производителей миндаля, не так весомо, как заявление, сделанное независимой лабораторией.

Оценивая слова эксперта, нужно помнить, что он может выражать предвзятое мнение, сам того не осознавая. В случае с опухолью хирург-онколог может назначить операцию, радиационный онколог — облучение, а онколог-терапевт — химиотерапию. Психиатр может порекомендовать лекарство от депрессии, в то время как психолог ограничится психотерапией. Как гласит одна старая поговорка, «когда у вас есть молоток, всё вокруг похоже на гвозди». Кто же прав? Посмотрите на статистические данные. Или найдите третью сторону, которая уже изучила разные варианты. Именно этим и занимается метаанализ в области науки и медицины (по меньшей мере должен заниматься).

Метаанализ — техника исследования, предполагающая объединение результатов нескольких сотен исследований, проведённых разными лабораториями, с целью определения весомости доказательств в пользу того или иного утверждения. По этой причине компании приглашают аудитора, чтобы тот проверил их бухгалтерские записи, или финансового аналитика, чтобы он вынес решение о реальной стоимости компании, которую они присмотрели. Конечно, инсайдеры в компании, которую хотят купить, прекрасно знают, как обстоят у них дела в отношении финансов, но очевидно, что они — лица заинтересованные. И не всегда в том смысле, в каком вы думаете.

Книга предоставлена издательством