Дмитрий Комиссаров (МойОфис): «Государство будет пользоваться нашим софтом»

Раз в две недели интернет-предприниматели и руководители интернет-компаний заходят в гости на часовой разговор к Максиму Спиридонову, сооснователю и гендиректору образовательной компании «Нетология-групп». Так создаётся подкаст «Рунетология». «Секрет» публикует выдержки из этих интервью.

45-летний Дмитрий Комиссаров окончил Московскую государственную академию тонкой химической технологии имени Ломоносова. В конце 90-х руководил компанией «Арсенал». Участвовал в разработке текстового редактора «Лексикон», системы машинного перевода «Сократ», продавал русифицированные Windows 95 и 98 на территории России. В 2009 году возглавлял компанию PingWin Software, которая победила в конкурсе на подготовку прототипов национальной программной платформы. С 2012 года — основатель и генеральный директор компании «Новые облачные технологии» — разработчика офисных приложений «МойОфис». В интервью он рассказывает, зачем создаёт конкурента Microsoft Office, какой процент рынка хочет захватить и каково будущее офисных приложений.

Видеозапись интервью с Дмитрием Комиссаровым и другими гостями Спиридонова можно найти на сайте «Рунетологии».

— «Национальная программная платформа» — что это такое?

— Это была часть программы «Информационное общество», которая предусматривала создание большого количества прототипов систем для рабочих мест госслужащих. В основном на базе свободного программного обеспечения. Мощная задумка, но в результате случился только один конкурс, который выиграла компания PingWin Software, которой я руководил. Она получила 5 млн рублей. На них мы создали много аналитических отчётов, подготовили прототипы фонда алгоритмов и программ и системы для рабочего места госслужащих. Конкурс не предусматривал разработку национальной операционной системы, «русской Windows».

— Почему? Со стороны чиновников всё время возникали такие инициативы.

— Если говорить про конкретно этот проект, то в 2012 году сменился состав министерства. Позиция нового министерства до середины прошлого года была в том, что нам нужно пойти и договориться с иностранными компаниями, получить большую скидку и централизованно перейти на их программное обеспечение. В связи с известными событиями эта позиция поменялась.

— Как и когда у вас возникла идея создания «МоегоОфиса»?

— Идея возникла году в 2008–2009-м. Достаточно долго я занимался Linux в компаниях «Роса» и PingWin. Их основным владельцем был Леонид Рейман, бывший министр связи. Проект офиса долго обсуждался в компаниях, но не нашёл поддержки у акционеров. Рейману предлагали войти в новую компанию, но он отказался. Я считаю, что наша идея достаточно авантюрна. Значит, и наши акционеры достаточно авантюрны. Например, Алексей Басов (вице-президент «Ростелекома» — Прим. «Секрета»). Мне он кажется типичным английским инвестором, который вкладывается в широкое поле проектов. Недавно он вложился в онлайн-медицину в стране, в которой онлайн-медицины не существует. У нас она незаконна. (Речь о проекте онкодиагностики UNIM. 27 марта 2015 года представители проекта попали в число участников встречи президента Путина с компаниями из портфеля ФРИИ. Президент пообещал им поддержку. — Прим. «Секрета».)

— Вы начали разработку «МоегоОфиса» в 2013 году, когда и мыслей об импортозамещении не было. Вы целились в зарубежный рынок?

— Наш расчёт был на Европу, Бразилию, Латинскую Америку — то есть на те страны, где есть жёсткое отношение к безопасности данных и к персональным данным.

— Сейчас, учитывая сложившуюся политическую ситуацию, кажется, что активный старт можно получить здесь, в России.

— Все софтверные корпорации, как правило, всё равно начинают с домашнего рынка, потому что на нём удобнее конкурировать с другими игроками. И мы, конечно, сейчас больше ресурсов тратим на родной рынок, чем на западные. Хотя мы точно планируем в следующем году выйти в Бразилию, в несколько стран Европы и, возможно, куда-то в Азию.

— Но при этом у вас всё ещё не было полноценного релиза нигде, даже здесь, в России.

— Был буквально на днях. Сегодня у нас начинается разворачивание коммерческих систем.

— Это закрытое тестирование?

— Особенности крупных государственных и корпоративных клиентов в том, что они обязаны проводить тендеры. Поэтому мы не можем подтверждать клиента, пока он не использовал у себя тендерную процедуру и, соответственно, не закупил соответствующее количество офисов.

— «МойОфис» ещё по-настоящему не запустился, а уже прозвучали заявления, что вы собираетесь взять десятки процентов рынка офисных приложений России.

— Я думаю, что мы достигнем трети российского рынка где-то за пять лет.

— Это смело. Что вам позволяет так думать?

— Рынок офисных приложений в мире — это $30 млрд. На текущий момент только 5% находится в облаках и на мобильных устройствах. Gartner и другие исследовательские компании прогнозируют, что через пять лет в облаке будет половина. Этот рынок вырастет с $1,5–2 млрд до $15 млрд. В этой ситуации можно будет потеснить основных игроков, таких как Microsoft. Наши исследования показывают, что самое популярное приложение, в котором люди чаще всего редактируют тексты на мобильных устройствах, — это «Заметки». То есть люди копируют текст из присланного документа или из почты в заметки, где большие буковки и удобно. Особенно это любят журналисты, которые пишут в издания без собственных CMS. Редактировать на мобильном устройстве большие документы неудобно, они для этого не предназначены. Этот рынок изменится. Скорее всего, люди будут редактировать небольшой документ или фрагмент документа по ссылке. Мы запустим такую опцию в следующем году.

— И всё же какие у вас есть основания полагать, что вы сделаете это лучше конкурентов и сможете захватить те объёмы рынка, о которых говорите?

— Во-первых, мы делаем ставку на частные облака. Многим компаниям нужно поставить памятник Эдварду Сноудену, потому что он поменял бизнес достаточно сильно. Крупные, средние игроки и государство хотят обеспечить безопасность в условиях, когда всё больше стран принимают законы о персональных данных и запрете трансграничной передачи. Во-вторых, мы идём в мобильные устройства. В-третьих, Microsoft движется к тому, чтобы оказывать услуги напрямую. Если вы спросите бизнес-партнёров Microsoft, они вам расскажут, как их отжимали последние годы, что последнее время они живут в основном на рибейтах, а не на скидках.

— Говоря о Microsoft, вы имеете в виду будущую «войну» с ним за пользователей на полях импортозамещения?

— Воевать — это не очень продуктивно. Здесь скорее следует говорить не об импортозамещении, а об изменении правил игры. Игроков на рынке office productivity в мире не так много. Безусловно, там есть Microsoft и Google. А дальше наблюдается некоторый провал. Поэтому скорее не война, а открытие новых пространств, в которые нужно бежать.

— Тем не менее, спущенная сверху ориентация российских чиновников на отечественные товары, в том числе ПО, выглядит как счастливый билет для вас.

— Импортозамещение — это всего лишь красивое слово. Невозможно просто заместить, нужно сделать продукт, который способен конкурировать по функциональности.

— Вы так осторожничаете от того, что просто не хотите удачу спугнуть?

— Есть классическое заблуждение, что кто-то может прийти, топнуть ногой и сказать: «Завтра покупаем "Волги"». Ничего не произойдёт. Тем не менее я думаю, что уже в этом году мы всё-таки объявим о переводе нескольких крупных клиентов с десятками тысяч рабочих мест на «МойОфис».

— То есть клиенты в госсекторе будут?

— В госсекторе, образовании и здравоохранении. Это связано с тем, что многие организации столкнулись с жёсткой необходимостью переходить и у них на текущий момент нет другого выбора.

— Переход связан с требованиями, которые приходят со стороны высшей власти?

— Во-первых, с требованиями со стороны высшей власти. Во-вторых, с санкциями, под которыми находится масса организаций. Сбербанк, например, тоже находится под санкциями.

— То есть он не может покупать Microsoft Office?

— Он покупает Microsoft Office. Я недавно у себя в фейсбуке даже приводил пример конкурса, в котором Microsoft Office закупается в Крыму. Всегда есть обходной манёвр. Дочка купит, родственные компании купят, но, в принципе, тренд приведёт к тому, что большая часть государства будет вынуждена пользоваться в основном российскими продуктами.

— Какие впечатления будут у чиновников, которые в эти дни открывают на своих компьютерах «МойОфис» вместо привычного Microsoft Office? Насколько им будет просто перейти?

— Статистика говорит, что редактором текста пользуется примерно 90% пользователей. Редактором таблиц — треть. Редактором презентаций — 10%. Из тех, кто открывает документы, редактируют их 30% пользователей. Из тех, кто открывает таблицы, редактируют меньше 10%. А из тех, кто открывает презентации, редактируют меньше процента.

— Иными словами, они не особо заметят, что что-то изменилось.

— Да, значительной части пользователей будет всё равно. Им важно, чтобы работало быстро и был понятный интерфейс. Чтобы документы, которые они редактируют, открывались. Если же мы говорим, например, о финансовых директорах, которые сидят в Excel и пользуются специальными настройками, они, скорее всего, никогда не перейдут с привычного ПО на новое, потому что даже переход из Excel под Windows в Excel на Maс приводит к тому, что финансовая модель разваливается.

— В одном интервью вы говорили, что при проектировании вашего офисного пакета взяли 20% самых главных функций и реализовали их, откинув 80% ненужных. Каким образом определяли нужность или ненужность?

— Больше 90% пользователей пользуется только 10% возможностей Microsoft Office.

— Большинство также привыкло к устанавливаемым на десктопный компьютер standalone-версиям офисного пакета, а вы говорите про частные облака.

— Когда мы поняли, что в государстве, в крупных компаниях будут востребованы standalone-версии, мы их сделали. Кстати, из-за того что мы были вынуждены набрать команду, которая делает standalone-версии, мы сдвинулись на конец этого года.

— Как понимаю, к концу этого года будут более-менее ясны результаты тестирования ваших программ госсектором. Затем вы выйдете на конечного пользователя?

— В этом году мы планируем запустить примерно 70 000 пользователей из госсектора. Конечному пользователю мы предоставим сервис в феврале. Мы не собираемся делать аналог Google Docs, у нас нет возможности монетизировать проект так, как это монетизирует Google, поэтому в феврале мы развернём системы у нескольких наших партнёров — облачных провайдеров. Они предоставят услугу, аналогичную Office 365 или Google. То есть можно будет получить ящик или офис в домене, который предоставляет провайдер, либо зарегистрировать свой домен.

— Переход компании с частично кипрской юрисдикции на российскую — это подготовка к тому, чтобы государство радостно раскрыло объятия к вашему ПО?

— Мы всегда говорили, что это техническая юрисдикция. На Кипре были зарезервированы акции, например, под опционы. Сейчас мы всё перевели в Россию. Поскольку у нас все акционеры — российские частные лица, это было несложно.

— Кстати, а по поводу стоимости: сколько сейчас стоит пакет «МойОфис»?

— «МойОфис» стоит, примерно, на треть или наполовину дешевле Microsoft.

— А именно?

— Здесь есть очень много разных редакций — от 2000 до 7000 рублей.

— Какие приложения, которые сейчас включены в пакет, будут флагманскими? Текст, таблицы, презентации?

— На текущий момент мы редактируем тексты и таблицы. В феврале появится редактирование презентаций. Будет достаточно большой апгрейд, хотя я говорил, что презентации редактируют достаточно редко. Сейчас мы включаем адресную книгу, календарь и почту. Появится мессенджер, он востребован в корпоративной среде. Он будет ближе к Slack, чем к Telegram или 4talk.

— То есть более простой.

— С одной стороны, более простой, с другой — мессенджер должен быть корпоративным, как и почта. В корпоративной почте прежде всего нужно учитывать структуру каталога и права организации. Если организация большая, то это иерархичный каталог с разными правами у разных людей. С мессенджером ровно та же история. Вам необходимо иметь список рассылки, который вы берёте из корпоративного каталога — например, начальники отделов или финансовая служба. Это то, чего обычно в мессенджере нет.

— И напоследок немножко футуризма. Каким будет развитие пакета офисных приложений в целом, в мировом масштабе?

— Нам кажется, в почте нужно отойти от приложений. То есть не видеть аттачмент как отдельный документ, а получить возможность редактирования общего пула документов, которые есть в почте. Например, мы с вами обмениваемся семью разными версиями, но при это показываем не семь почтовых сообщений с файлами, а семь редакций файла внутри почтового клиента.

Очевидно, что должны сращиваться мессенджеры с почтой. Мне интересно иметь единый центр сообщений конкретного человека, причём желательно и мессенджер, и почту, и документы, которые к нему привязаны. То есть всё пойдёт в эту сторону. На мобильных платформах всё будет идти к тому, чтобы редактировать составные документы. Например, мне нужно поменять пункт в договоре. Мне присылают пункт в договоре, и он автоматически отдаётся в документ.

Фотография на обложке: из личного архива Дмитрия Комиссарова