Каждой паре по твари, или Как я делал горгулий для замка Галкина и Пугачёвой

Как-то раз мой отец упал с 9 м, расколол себе череп и сломал два ребра. Он кровельщик, в этой профессии такое бывает. К счастью, непоправимого вреда здоровью падение не причинило. А я, благодаря этому происшествию, получил самых важных клиентов в карьере.

Если бы не травма отца, крышу замка Максима Галкина и Аллы Пугачёвой в подмосковной деревне Грязь не украсили бы мои медные горгульи. Это я их придумал, спроектировал и изготовил. В этом году выручка моей медной мастерской должна достичь 40 млн рублей. Помимо горгулий для замка Галкина и Пугачёвой у нас были и другие заказы, которыми я горжусь. Например, я сделал надвратную башню для Новоиерусалимского монастыря. Мои мансардные окна можно увидеть на торговых рядах Красной площади.

Но если рассказывать обо всём по порядку, начать нужно с ещё одного несчастного случая.

Своё дело

Мастерскую я открыл всего семь лет назад, а до этого работал в кровельной бригаде отца. Однажды я повредил ахиллово сухожилие, после чего примерно год ходил с тростью. О возвращении на крышу речи не было, но меня туда особо и не тянуло. Свою работу я ненавидел — просто до травмы старался об этом не думать. Теперь у меня появилось достаточно времени, чтобы решить, что делать со своей жизнью дальше.

В детстве, когда я отказывался от еды, бабушка давала мне поиграть с дедушкиным молотком: прямо за обедом я забивал гвозди, колотил по всяким металлическим предметам. И вот я решил, что мог бы переквалифицироваться из кровельщиков в художники по меди. В России таких специалистов не то чтобы очень много.

Я начал изучение новой темы с технической литературы, которую сам переводил с немецкого. Отец и коллеги считали моё увлечение баловством, пока я не начал зарабатывать. Оказалось, за такую работу можно получить в три раза больше, чем за месяц работы кровельщиком.

Первый клиент попросил меня изготовить дымники (колпаки для печной трубы. — Прим. «Секрета») по чертежам одного архитектурного бюро. Чертежи были некрасивые и непрактичные, и я предложил свой вариант. Заказчик в итоге остался доволен. Я изготовил по тому же чертежу ещё один дымник, установил его на крышу своего китайского джипа и три дня колесил с ним по Дмитровскому шоссе. Собрал 12 заказов.

За 15 000 рублей в месяц я арендовал небольшое помещение, похожее на гараж. Не нанимал сотрудников, не закупал компьютеры — 80% доходов уходило на саму медь, это довольно дорогой материал. За первые два года выручка предприятия составила примерно 7 млн рублей.

Когда я забирал отца из больницы в Истринском районе Подмосковья, чтобы отвезти в Центр нейрохирургии им. Н. Н. Бурденко, на крыше моего Hower медного дымника не было, но заднее стекло украшал разноцветный стикер: «Медные изделия: кровля, фасады, парапеты». На Новорижском шоссе — помню, мы только-только проехали один из автосалонов Major City — меня остановил мужчина.

Горгульи

Мужчина с Новорижского шоссе оказался прорабом на стройке замка Максима Галкина. Он сказал, что им нужны накладные медные элементы на фасад.

Мы взялись за этот проект и занимались им уже месяца четыре, когда мне организовали личную встречу с Максимом. Тогда-то я и предложил ему украсить фасад какой-нибудь статуей — химерой или горгульей. Он смутился: «У меня тут не Диснейленд». Но я быстро набросал эскизы, и Максиму они понравились.

Только приехав домой в тот вечер, я понял, во что вляпался. Пообещал заказчику повесить на башню высотой 20 м 150-килограммовые декоративные элементы, да ещё и без строительных лесов. Я же в жизни не делал ничего подобного!

Но раз взялся, надо делать. На протяжении последующих двух с половиной лет мы делали по моим эскизам горгулий, рыцарей, драконов. Это был уникальный проект, и Максим не хотел, чтобы кто-то узнал имя мастера. Так и сказал: «Только на моём замке будет такое». Но спустя четыре года информация просочилась в прессу (честно, это не я разболтал), и он разрешил мне говорить обо всём открыто.

Кризис

Максим Галкин не был единственным заказчиком моей мастерской. В 2013 году в работе у нас постоянно было около десяти крупных проектов. Выручка была уже около 10 млн рублей в год.

Работая с отцом, я жил от зарплаты до зарплаты. Когда пришли большие (для меня во всяком случае) деньги, я предсказуемо начал ошибаться: вкладывался в сомнительные проекты, одалживал деньги сотрудникам, нанимал старых друзей, которые не воспринимали меня как начальника и саботировали работу. Кто-то и подворовывал.

Нас часто кидали. Однажды не заплатили 5,5 млн рублей за уже выполненную работу — заказчик просто взял и отказался. В другой раз мы сделали на заказ огромный вытяжной зонт (очень сложная работа, мы с братом лично его устанавливали). Заказчик был в восторге, но потом вдруг сказал: «Будьте любезны, покиньте мой дом». Брат возмутился. Заказчик позвонил охране: «Нападение на участок с молотком, хотят убить меня и мою семью». Еле ноги унесли. А потом начался кризис.

В 2014 году заказов стало меньше, выручка сократилась вдвое, я задолжал за аренду почти 1 млн рублей. Пришлось распустить сотрудников и следующие полгода продавать личные вещи: машины, мотоциклы, оборудование и даже материалы. 2015 год я встретил в расстроенных чувствах.

Всё сначала

Поднять бизнес на ноги я смог благодаря любви к обретённому ремеслу. Пересмотрел схему взаимоотношений с заказчиками, нанял новую команду, сам всех обучил. В 2016 году установил рекорд, выручив 15 млн рублей.

Позиционирование осталось прежним: мы принципиально не делаем одинаковых вещей. Смотрим на клиента, составляем психологический портрет и придумываем изделие под него. В 2014–2015 годах спрос на такую работу просел, но сейчас у людей, как я вижу, опять появились деньги.

Чтобы уберечься от клиентов-обманщиков, мы подняли предоплату до 80% и ввели жёсткий договор: если человек в течение пяти дней не забирает готовое изделие, оно остаётся в собственности мастерской без возврата предоплаты.

В 2017 году у меня было 28 заказов. Четыре были связаны с масштабным строительством.

Самое дорогое — медная кровля. Работа стоит 15–20 млн рублей. Крупные декоративные элементы: шпили, фасады, декоративные окна — 2–3 млн. Скульптуры — от 150 000. Однажды мы даже сделали водосток в форме виноградной лозы. Но берёмся и за простую работу. Недавно делали 10-литровые медные тазики.

Друзья настаивают, что мне нужно раскручиваться (по их совету, я этот текст и пишу), но пока что было достаточно сарафанного радио. Вот скоро начну делать мебель. А ещё хочу открыть барбершоп, но не простой. Идея сумасшедшая, поэтому пока — без подробностей.

Над материалом работала Ольга Глазунова

Фотография на обложке: EyeEm / Getty Images. Прочие фотографии предоставлены автором

У «Секрета фирмы» появился канал в «Яндекс.Дзене». Подписывайтесь!