«Платон» мне не друг: Как устроен бизнес дальнобойщиков
Лагерь дальнобойщиков у ТЦ «Мега-Химки» не сразу бросается в глаза. Там всего 25 фур, новые машины не пускают. Самих протестующих раза в три больше: каждый день на легковушках приезжают коллеги и сочувствующие из Москвы. Они общаются, курят в кружках по пять-семь человек (бычки бросать на асфальт строго запрещено) и отвечают на вопросы многочисленных журналистов.
Приблизительно раз в час у лагеря останавливается какая-нибудь машина. Её пассажиры отдают в лагерь мешок с провизией. С некоторыми из них мы поговорили — это обычные москвичи, поддерживающие дальнобойщиков.
Несколько раз в день в лагерь заходят активисты — чаще всего из партии «Воля». Они пытаются обратить дальнобойщиков в свою политическую веру и сподвигнуть на свержение правительства. Отпор получают решительный — пару раз дело чуть не доходит до драки. Водители против системы «Платон», но не против власти.
«Секрет» выслушал дальнобойщиков, чтобы понять экономические причины их дерзкого протеста.
Вячеслав Миславский, Москва
Мой выбор профессии был предопределён: отец и дед тоже были дальнобойщиками. Я ИП, у меня одна машина. Это не обычная фура, а низкорамная. Она длиннее, вместительнее, в неё помещаются высокие негабаритные грузы.
Оценить мой стандартный заработок сложно. Я езжу не каждый день. Бывает по две-три недели простоя, потому что обычный габаритный груз мне невыгодно возить. Но в среднем частник зарабатывает 60 000 — 70 000 рублей в месяц. Это если цена на перевозку хорошая. Сейчас отличный вариант для обычной тентованной машины — 30 рублей за километр «на круг». Это значит — в обе стороны. Чаще всего-то как получается? Получаешь заказ, туда едешь за дорого, а обратно хоть что-нибудь бы взять, лишь бы совсем пустым не ехать. Цена перевозки зависит от разных факторов. Например, от региона (в Москве и Питере дороже, чем в остальной России), срочности, ценности груза, габаритов. За опасные грузы хорошо доплачивают, но эти деньги уходят на получение разрешений. Важный фактор — сезон. Осенью, например, цены повышаются, потому что много машин уходят на развозку овощей и фруктов.
Цена в 30 рублей за километр держится уже года три. Тогда на рынок вышли крупные компании вроде «Деловых линий». Мы просто не понимаем, как они умудряются зарабатывать. Да, они могли договориться об оптовых поставках топлива и запчастей, но снизить цену в два раза по сравнению с нами, мелкими перевозчиками? Это невозможно. Наверняка там что-то нечисто: или владельцы, аффилированные с властью, или ещё что-то такое.
Поначалу ещё было терпимо, но после санкций и падения рубля стало совсем плохо. Если раньше на ремонт, топливо, еду уходило 30–35% заработков, то теперь 60–65%. Мы бы и рады поднять цену, но грузоотправители в таком случае просто отказываются с нами работать. Да и их самих стало меньше. Где-то с 2000 года всё меньше грузов по России возят. Заводы стоят, никто ничего не производит. После санкций это обострилось ещё больше: много компаний под них попали, им перестали поставлять продукцию.
В результате последний год мы работаем на грани рентабельности. Посмотрите вокруг: у всех машины секонд-хенд. Никто не может себе новую позволить.
И тут появляется этот маразматичный «Платон». Да, придумали его в 2011 году, но было непонятно, как всё будет реализовано. Мы надеялись, что Дума одумается. Тем более Путин в каждом послании говорит: отстаньте от малого бизнеса. Но никто не одумался. Более того, провели какие-то странные расчёты. Министр транспорта Максим Соколов говорил, что при расчёте исходили из того, что машина в день проезжает 24 км. Не понимаю, откуда он взял эту цифру. Видимо, из собственной головы, потому что со всеми праздниками, ремонтами и стоянками в день получается 200 км. Значит, в год мы должны платить за «Платон» $5000–6000 за машину. 350 000 рублей — это фактически вся наша прибыль. Хотя какая прибыль? Я же не учитываю амортизационные отчисления, а это около 500 000 в год. Новая машина стоит 3,5 млн рублей, срок эксплуатации — семь лет. «Переобуться» — ещё 250 000. Сейчас бэушную резину не найти — всё до тебя разбирают. А ещё налог на прибыль или ежеквартальный налог, если вы на ЕНВД.
«Платон» фактически сокращает нашу прибыль до нуля и уничтожает наш малый и средний бизнес. У меня жена и трое детей — на что я должен жить?
Мы и так платим транспортный налог и топливный акциз. Где эти деньги? Вы видели, какие дороги, например, в городе-герое Волгограде? Это просто катастрофа. Почему я должен за них платить? Я же на них гроблю свою машину. Из-за ям расходников в два раза больше уходит.
Власти постоянно ссылаются на Европу. Я раньше работал «на загранке» и знаю, как там всё устроено. Да, ты платишь за дорогу, но взамен получаешь шикарную светлую, чистую дорогу, бесплатные стоянки, душ, сервис и всё остальное. У них эта система устаканивалась годами. А у нас щёлкнули — и всё. Вы сначала постройте нормальные дороги, снизьте мне расходы на эксплуатацию и амортизацию — и я буду готов платить.
Здесь все знают, что деньги с «Платона» уходят Ротенбергам. Понятно, у них бизнес просел из-за санкций, виллу в Италии отобрали. Наверно, закон приняли с их подачи. Неслучайно сбор денег ему без конкурса отдали. Но политики в нашем протесте нет — только бизнес и экономика.
Бастовать мы будем до победного конца. У нас не осталось другого варианта, кроме как огрызаться и защищаться, потому что с «Платоном» мы работать не будем — просто невыгодно. То, что нам штрафы снизили, — это просто ерунда, на нас это никак не повлияет. Когда станет совсем туго, буду таксовать на «маленькой», нарушать закон. Но думать, что будет через два-три месяца, бессмысленно. Всё может поменяться.
Сергей Владимиров, Санкт-Петербург Координатор лагеря дальнобойщиков у ТЦ «Мега-Химки»
Я занялся перевозками лет 20 назад, в молодости. Я ИП, у меня две машины и один подчинённый водитель. Фура обычная, так что перевожу всё подряд — в основном поддоны, бумагу и макулатуру в Санкт-Петербург и Москву. Средняя цена — 25–27 рублей за километр. 30 — это уже хорошо, таких тарифов мало.
В прошлом году прибыль с машины была 25 000 рублей месяц. В этом году — 15 000. Она сокращается из-за валютного скачка. Выросли цены на топливо и запчасти. С 14 ноября я не работаю, потому что, если буду отдавать за «Платон» 50 000 рублей в месяц, уйду в минус.
Теоретически я согласен, что фуры должен платить за дороги больше, чем легковушки. Но мы и так платим — около 0,5 млн. рублей в год с одного автомобиля в виде топливного акциза 7 рублей за литр. Только учтите, что у «маленькой» машины на 100 км уходит до 10 л, а у фуры — до 45 л. Есть разница?
Когда акциз подняли до 7 рублей за литр, говорили, что теперь водители будут полностью покрывать строительство дорог, и обещали отменить транспортный налог. Этого, естественно, не сделали, потому что наверняка разворовали всё. А теперь ещё вводят третий налог! Он нас и добил.
Но мы всё же надеемся на разумность нашего правительства. Что они нас выслушают и поймут, что вся эта система недействующая и приведёт к краху большого количества людей. Наш протест уже дал результат. На сайте «Платона» было написано, что через год платить за федеральные трассы начнут машины до 3 тонн, а через два — и легковые автомобили. После нашей бучи они это убрали. Но если дальнобойщиков «съедят», то через три года платить будет абсолютно каждый.
Протестовать мы будем до полной отмены «Платона». Мы бы, может, и хотели разъехаться, да уже не можем. Мне только что звонила женщина из Томска. У неё муж не работает с 9 ноября. Они рады бы приехать, но денег нет на солярку. Такие звонки сыпятся ежедневно: «Надежда только на вас, стойте». Читаешь — и слёзы наворачиваются.
Мы завели карточку для поддержки людей, которые здесь стоят. Люди присылают по 150–200 рублей, москвичи приносят еду и чай. Всего собрали около 150 000 рублей. 60 000 уже раздали тем, на ком кредиты висят. Пока будем держаться.