Суды отказали родителям в компенсации за смерть ребёнка в больнице. В дело вмешался Верховный суд

Жители Краснодарской области Елена и Игорь Соломенко (имена изменены) поженились в июне 2011 года. Спустя пять лет у них родилась дочка, её назвали Алиной. Девочке было всего восемь месяцев, когда в семье случилась беда.

В ночь на 26 апреля 2017 года Алине стало плохо — температура поднялась до 39,2°С. Мать решила, что это из-за того, что у девочки режутся зубы. Чтобы сбить температуру, она дала дочке жаропонижающий сироп, обтёрла уксусом и поставила свечи с анальгетиком. Однако это не помогло: утром ребёнок оставался вялым и плаксивым, держалась высокая температура.

Тогда родители повезли девочку в больницу. Уже к 11 утра у врачей появился первый диагноз — «Острый гастроэнтерит. ОРВИ». Поставили его исходя из того, что у девочки была высокая температура и рвота.

Врачи начали лечение. Но состояние Алины продолжало ухудшаться: температура была всё ещё высокой, нарастал токсикоз, а терапия не помогала. К вечеру девочку перевели в анестезиолого-реанимационное отделение. Именно там (уже 27 апреля) впервые прозвучал диагноз «менингококковая инфекция».

Несмотря на то что врачи всеми силами пытались спасти Алину (делали переливание плазмы крови и эритроцитов, проводили антибактериальную терапию), девочке становилось всё хуже. 28 апреля у неё остановилось сердце, и, несмотря на то что врачи час пытались откачать Алину, девочка умерла.

Как дело дошло до суда

Первым делом родители обратились в Следственный комитет — они просили проверить, насколько правомерными были действия медработников и не стали ли их ошибки причиной смерти ребёнка. Однако следствие не нашло такой связи и отказалось возбуждать уголовное дело.

«У Алины имела место тяжёлая (гипертоксическая) форма бактериальной инфекции (наиболее вероятно — менингококковая) с молниеносным течением и осложнениями в виде тяжёлого инфекционно-токсического шока и ДВС-синдрома (нарушение свёртываемости крови из-за повышенного тромбообразования). В таких случаях летальность, даже в случаях своевременного оказания специализированной медицинской помощи, достигает 90%. В связи с этим, по мнению экспертной комиссии, между допущенными дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти ребёнка прямой причинно-следственной связи не имеется», — говорилось в постановлении следователя.

Тогда родители решили взыскать с больницы моральную компенсацию за оказание некачественной медпомощи — и подали в суд. Сумма общих требований составила 2 млн рублей.

Все три инстанции не нашли взаимосвязи между смертью девочки и предполагаемыми ошибками врачей.

«Неотложная помощь и коррекция лечения проводились в динамике своевременно, достаточно, в зависимости от изменения состояния ребенка и появления новых симптомов заболевания, которые вначале развивались постепенно, дезориентируя врача. Обнаружены дефекты оформления медицинской карты, но они не послужили причиной ухудшения состояния больной, не способствовали прогрессированию заболевания и неблагоприятному исходу», — говорилось в решениях судов.

Но родители были уверены в своей правоте: в деле было несколько экспертиз, которые подтверждали, что медпомощь была некачественной. Но суды не обращали на них внимания. Чтобы добиться справедливости, супруги Соломенко решили обратиться в Верховный суд.

Что решил ВС

В обращении к высшей инстанции родители указали, что нижестоящие суды изучили далеко не все имеющиеся доказательства. Верховный суд согласился с этим доводом.

Высшая инстанция указала, что нижестоящие суды должны были вызвать на судебное заседание и допросить экспертов, которые принимали участие в проведении экспертиз, и при необходимости назначить повторное исследование. Но ничего этого сделано не было.

«При таких обстоятельствах выводы о том, что вина медицинских работников в смерти ребёнка не установлена, нельзя признать правомерным. Приведённые выше нарушения Верховный суд находит существенными, а выводы судебных инстанций об отказе в удовлетворении исковых требований родителей — не основанными на законе», — резюмировал ВС и отправил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Что о деле думают юристы

Российская правоприменительная практика исходит из положений доктрины «всё или ничего», при которой именно истец должен доказать суду прямую причинно-следственную связь между полученным вредом и противоправными действиями или бездействиями, рассказала «Секрету» Евгения Рыжкова, адвокат юридической группы «Яковлев и партнёры» и преподаватель кафедры медицинского права и биоэтики СамГМУ. Анализ судебной практики показывает, что самое частое основание для отказа в иске — именно недоказанность причинно-следственной связи.

Несмотря на то что бремя доказывания лежит на пациенте, ВС обратил внимание нижестоящих судов на то, что сам факт некачественного оказания медицинской помощи, независимо от наличия последствий, причиняет страдания пациенту, добавила Рыжкова.

«Решение Верховного суда РФ, будем надеяться, изменит практику судов общей юрисдикции, и пациенты получат право на компенсацию вреда в каждом случае допущения лечебным учреждением дефектов оказания медицинской помощи», — сказала Рыжкова.

Дело примечательно потому, что теперь россияне, которые оказались в похожей ситуации, могут рассчитывать на получение компенсации морального вреда, соглашается Гаяне Штоян, адвокат, старший юрист практики семейного права BGP Litigation. По словам Рыжковой, вопрос о сумме компенсации морального вреда пока не рассматривался — но на крупные компенсации здесь рассчитывать не приходится.

Примечателен и тот факт, что ВС отдельно отметил: в судебных актах не приведено оценки имеющихся в деле доказательств, подтверждающих доводы истцов о некачественном оказании ребёнку медицинской помощи, добавила Валентина Фролова, адвокат, старший юрист практики семейного права BGP Litigation.

«Если в материалах дела имеется несколько экспертных заключений, содержащих противоположные выводы о наличии дефектов оказания медицинской помощи, суду надлежит вызвать и допросить в судебном заседании экспертов, которые принимали участие в производстве экспертиз. А при необходимости ставить вопрос о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы», — заключила она.

Коллаж: «Секрет фирмы», freepik.com