Пригорело. Какую цену заплатит Россия за сибирские пожары, которые «невыгодно тушить»
Что происходит
Огонь охватил площадь, сравнимую с территорией среднего европейского государства, а жители десятков регионов задыхаются от смога.
30 июля в Сибири пылали 307 лесных пожаров на площади 2,8 млн га. Это почти в 11 раз больше территории Москвы и сравнимо с площадью Бельгии.
Ни один из них не тушили. «По этим пожарам отсутствует угроза населённым пунктам и объектам экономики, а прогнозируемые затраты на их тушение превышают вред, который может быть ими причинён», — заявили в «Авиалесоохране» (относится к Минприроды России). Причиной пожаров в ведомстве назвали аномальную жару и отсутствие дождей.
Смог от лесных пожаров накрыл не только соседние регионы (Новосибирская, Томская и Омская область, Алтайский край с Республикой Алтай) но и дошёл до Урала, перекинулся на приграничные регионы Казахстана и Монголии. Гарь неделями держалась в воздухе и мешала людям дышать. Во многих регионах смог ещё не выветрился.
© vk.com/fbu_avialesookhrana
Почему лесные пожары в Сибири не тушат и кто вообще их должен тушить
Большинство возгораний зафиксировали на отдалённых и труднодоступных территориях, где практически нет населённых пунктов и ценных лесов, заявили в правительстве Красноярского края.
Аналогичная ситуация и в Иркутской области. Там советник руководителя Рослесхоза Александр Агафонов сказал очень ёмко и коротко: «Мы разоримся использовать авиацию». По его словам, ближайшая точка базирования самолёта-танкера Ил-76 находится в 500 км от пожара. При этом он берёт на борт 20 тонн воды и сбрасывает на участок в один квадратный километр. «Сколько нужно воды и топлива, чтобы потушить пожар в тайге?» — вопрошал Агафонов.
Губернатор Красноярского края Александр Усс охарактеризовал лесные пожары как «обычное природное явление», с которым бессмысленно бороться. В Рослесхозе 29 июля также заявили, что не фиксируют кризисной ситуации. Однако в тот же день ввели режим ЧС в обоих регионах.
Власти объясняют, что пожары находятся в так называемых зонах контроля. В 2015 году Минприроды разрешило регионам на таких территориях не тушить пожары, если это экономически разорительно.
© vk.com/Григорий Куксин
Так, 4 июля красноярская комиссия по ЧС решила не тушить 33 пожара на площади почти 900 га. В документе говорится, что на борьбу с огнём пришлось бы потратить 139 млн рублей, а ущерб от пожара составит менее 5 млн рублей.
Почему к позиции местных властей есть вопросы
Из расчётов красноярской комиссии по ЧС получается, что потеря одного гектара тайги стоит 5,5 тыс. рублей. Однако в апреле и мае 2019 года участки леса для рубок в регионе сдавали в пять раз дороже — за 25 тыс. рублей за гектар, обратили внимание в tayga.info.
Экс-глава Счётной палаты Красноярского края Татьяна Давыденко и вовсе заявила, что леса специально не тушат, чтобы скрыть воровство древесины. Местные власти в ответ напомнили, что компания дочери Давыденко занималась тушением лесных пожаров, но потеряла госконтракты, поэтому экс-глава Счётной палаты не может быть объективной.
Эксперты также отмечают, что ни одна методика оценки ущерба не позволяет увидеть объективной картины потерь.
Лес — это не только древесина, но и вода, воздух, почва, растения, животные и т. д. При площади пожаров в 3 млн га урон, вероятно, можно оценивать триллионами рублей. Поэтому экономическая нецелесообразность тушения пожаров в Сибири — это бред. Если пересчитывать на количество ГСМ и налёт авиачасов, конечно, затраты будут высоки. Если сравнивать с размером ущерба природным ресурсам, экосистемным функциям и здоровью населения, о какой нецелесообразности можно говорить?
С таким подходом многие солидарны. Часто его озвучивали в более радикальных формах. Например, депутат Госдумы от Новосибирской и Томской областей Вера Ганзя предложила федеральному правительству и президенту Владимиру Путину самим «надеть защитные костюмы и тушить огонь».
Красноярские депутаты попросили главу Следственного комитета Алекандра Бастрыкина провести расследование и наказать чиновников, «которые неэффективной организацией пожаротушения нанесли природе, бюджету и экологии огромный вред».
© vk.com/fbu_avialesookhrana
В окутанных смогом городах люди выходили на акции протеста. В Красноярске жители в масках устроили митинг у здания правительства, а в Барнауле даже сожгли чучело чиновника, который решил сэкономить на тушении (собирательный образ).
В Сети широко разошлось видеообращение новосибирского журналиста.
Сегодня нам говорят, что тушить красноярскую тайгу экономически невыгодно. А выплачивать многомиллионную зарплату Сечину, Миллеру, Костину экономически выгодно? Или, может быть, строительство новой резиденции для патриарха Кирилла за почти 3 млрд рублей — это выгодно? Да вы там что, в своей Москве совсем здравый рассудок утратили?
Тему подхватили звёзды. Обратить внимание на проблему в своих соцсетях потребовали Сергей Шнуров, Баста, Ксения Собчак, Екатерина Варнава и ряд влиятельных блогеров. Многие из них просили фолловеров подписать петицию с требованием «усилить меры по ликвидации пожаров». За неделю её подписали почти 700 тыс. человек.
Дмитрий Медведев, премьер-министр России, предупредил губернаторов том, что ответственность за леса лежит в первую очередь на них.
Каждый руководитель субъекта Федерации, каждый губернатор должен взять эту ситуацию под личный контроль: не говорить какие-то общие слова или пальцем наверх показывать, а лично заниматься этим вопросом.
Действительно ли горящие леса — «неценные»?
Неценных лесов не бывает, говорит координатор лесной программы Всемирного фонда дикой природы WWF Константин Кобяков. Даже если их не заготавливать, они важны для поддержания экосистемы и биологического разнообразия. Если её нарушить, возможны природные катаклизмы — наводнения, изменения климата и т. д.
Власти будут до последнего искать аргументы, чтобы оправдать отсутствие успехов в тушении и предотвращении огня. Могут даже искажать данные о площади пожаров, в чём региональные чиновники неоднократно были замечены.
Какой урон понесла экономика и что будет дальше
Какие ещё последствия возможны?
В Сибири вырастет смертность, предполагает доктор медицинских наук, председатель Общественного совета при Росприроднадзоре Борис Ревич. По его словам, сажа — сильный канцероген, который провоцирует широкий спектр заболеваний, осложнения у людей, которые уже страдают сердечно-сосудистыми заболеваниями и проблемами с органами дыхания.
Не исключено, что лесная промышленность столкнётся с дефицитом. В среднем от пожаров погибает в три раза больше деревьев, чем от вырубок. Если такая динамика сохранится, объёмы заготовок в Сибири придётся резко сократить, чтобы тайга успевала восстанавливаться, говорит Константин Кобяков.
Что хорошего принёс смог из Сибири
В Рослесхозе утверждают: хотя лесных пожаров сейчас вдвое больше, чем было на ту же дату в 2018 году, площадь возгорания в два раза меньше.
Эксперты «Секрета фирмы» подтверждают: ситуация с лесными пожарами в 2019 году пока мало чем отличается от того, что происходило раньше.
В Сибири и на Дальнем Востоке такие пожары (по площади. — Прим. «Секрета») происходят ежегодно. Просто в этом году дым пошёл на густонаселённые регионы, а не на безлюдные просторы Якутии. Вот и заметили. А все предыдущие годы не замечали.
Резонанс вокруг этой темы даёт надежду на то, что ситуацию удастся изменить, говорят собеседники. Константин Кобяков говорит, что государство должно как минимум в десять раз увеличить финансирование противопожарных формирований, чтобы они могли эффективно бороться с огнём.
По данным Рослесхоза, полномочия охранять и тушить леса от пожаров возложены на субъекты РФ. В 2014–2016 годах регионы тратили на это по 2,5 миллиарда рублей ежегодно. Это втрое больше, чем планировали, — и регионы оставались должны федеральному центру.
Силы МЧС к тушению лесных пожаров привлекают только во время режима ЧС и угрозы населённым пунктам и объектам экономики. Затраты на это тоже ежегодно растут: в 2018 году на тушение лесных пожаров выделили 1,2 млрд рублей, что в почти в два раза выше уровня 2017 года, сообщал Рослесхоз.
Сейчас это тема одного из «майских указов» Владимира Путина. До 2024 года регионам закупят лесопожарную технику на 22,5 млрд рублей. Всего за шесть лет правительство планирует сократить ежегодный ущерб от лесных пожаров почти втрое — с нынешних 32,5 млрд до 12,5 млрд руб.
В Комитете Госдумы по природным вопросам не смогли оперативно ответить на вопросы о финансировании сил по борьбе с лесными пожарами. По словам секретаря комитета, все сотрудники, включая председателя Николая Николаева, на каникулах. Таким образом, получить комментарий «Секрету фирмы» не удалось.
Чем плохи зоны контроля и как это исправить
Чтобы изменить ситуацию, в Greenpeacе также предлагают пересмотреть зоны контроля.
«Зоны контроля» — название лукавое. Из него следует, что на этих территориях кто-то что-то контролирует. На самом деле это специально выделенные зоны лесов, в которых ведётся лишь наблюдение за пожарами, причём только космический мониторинг.
Под зоны контроля попадает 49% земель лесного фонда, в основном на северных территориях, и они же «генерируют» до 90% выгоревших лесов.
Если не игнорировать небольшие возгорания в зоне контроля, их можно тушить оперативно и не давать огню уничтожать такие площади, как это происходит сейчас, считает он.
Вопреки утверждениям властей, в эти зоны попали некоторые населённые пункты и территории лесозаготовки, утверждает Куксин. Greenpeace призывает исключить из зон контроля хотя бы эти участки и признаёт, что полностью отказаться от этого понятия не получится.
В Госдуме уже согласились обсудить, как лучше изменить приказ Минприроды о «зонах контроля». Депутаты предлагают, перед тем как принимать решение тушить или не тушить лесной пожар, считать не только ущерб экономике, но и урон здоровью людей.
А пока идут дискуссии, площадь пожаров в Сибири растёт с каждым днём. Дым и смог может дойти до Москвы, а собеседники «Секрета фирмы» беспокоятся, что из-за сухой и жаркой погоды пламя усилится. Тогда человеческих жертв и ущерба инфраструктуре избежать не удастся.
Фото: shutterstock.com/vostockphoto