Дмитрий Новиков. Что мешает использовать блокчейн в реальном секторе
Недавно знакомый из крупной софтверной компании с воодушевлением рассказывал мне, что он и его коллеги прямо сейчас разрабатывают программное обеспечение на основе блокчейна и собираются продавать его большим предприятиям реального сектора. Хайп вокруг технологии, похоже, близок к точке кипения, и нет ничего удивительного, что она выплёскивается за пределы финтеха. Тем более, именно в реальном секторе блокчейн может по-настоящему взлететь.
Возьмём энергетику или телекоммуникации. На этих рынках даже базовые услуги редко когда от начала и до конца оказывает какой-нибудь один поставщик. В основном в цепочке поставок задействовано несколько участников.
Например, чтобы оказать услугу доступа в интернет, провайдеры так или иначе используют инфраструктуру и сервисы третьих организаций. Блокчейн же позволяет реализовать так называемые смарт-контракты: деньги, полученные от клиента за каждый гигабайт трафика, будут автоматически распределяться в нужных пропорциях по всем организациям, задействованным в оказании услуги доступа в интернет.
В энергетике блокчейн и вовсе может стать способом сделать прозрачной целую отрасль. Будет понятно, кто произвёл каждый конкретный киловатт-час или гигакалорию, кем была продана и где потреблена каждая единица энергии, кто за неё не заплатил. Исчезнут долги в миллиарды рублей, которые сейчас просто списываются как безнадёжные.
С не меньшим успехом блокчейн можно использовать в государственных услугах в интернете – от идентификации пользователя электронных госуслуг до контроля за собираемостью налогов.
Но если технология настолько хороша, почему мы не видим массовых внедрений?
Первое препятствие — предприятия реального сектора гораздо менее «виртуальны», чем компании из области финансов, где блокчейн утвердится в первую очередь. Финансы вообще одна из первых отраслей, которая перешла в электронный вид, получила большой опыт обработки электронных транзакций и обзавелась нужной для этого обвязкой. У предприятий реального сектора инфраструктура, которую можно задействовать для развертывания блокчейн-решений, практически отсутствует. Недавняя инициатива Минфина организовать сбор данных от контрольно-кассовой техники и передавать их в Федеральную налоговую службу, возможно, сдвинет ситуацию в правильном направлении. Но мощностей даже доработанной инфраструктуры может не хватить. Например, сейчас некоторые операции по биткоинам, которые проводятся с использованием блокчейна, занимают до нескольких минут. Чем шире блокчейн будет применяться в реальной экономике, тем медленнее он будет работать.
Второе препятствие — нерешённый вопрос ответственности за сбои. Оно мне кажется более трудным. Последствия сбоев в каких-либо рыночных вертикалях традиционно ликвидируются при участии отраслевых регуляторов. Например, когда некий банк испытывает проблемы с ликвидностью, и под ударом оказываются тысячи людей и компаний, в ситуацию вмешивается Центральный банк. Он проводит санацию проблемной финансовой организации, выплачивает зависшие вклады физлицам и предлагает юрлицам маломальски приемлемые варианты вызволения зависших на счетах денег. Для урегулирования споров хозяйствующих субъектов есть арбитражный суд. Блокчейн же, напомню, не предполагает наличия какого-либо регулятора.
Вера в то, что блокчейн — особая сущность, которая способна работать без присмотра регулятора, только на доверии участников, сильно пошатнулась после июльского инцидента, когда хакеры взломали биткоин-биржу и похитили 120 000 единиц этой криптовалюты на $65 млн. Деньги тогда просто пропали со счетов клиентов биржи, но пока нигде не «приземлились». Чтобы они снова стали видны в системе, должна произойти заключительная транзакция. Изобретателям блокчейна предстоит выбрать между плохим и очень плохим вариантами. Они могут наказать мошенника и обнулить аккаунт, куда упадут украденные деньги. Но тогда всем, кто владеет биткоинами, будет послан сигнал: всеобщее доверие — фикция, обнулить счёт можно кому угодно. Если всё оставить как есть (это второй вариант), держатели биткоинов поймут, что они никак не защищены от киберпреступников. А те, в свою очередь, почувствуют собственную безнаказанность.
Чтобы не ломать саму идею децентрализованных транзакций и не ставить над системой Большого брата, арбитрами могут стать разработчики конкретных блокчейн-решений. Но пойдут ли вендоры на такой риск? Как именно они будут компенсировать нанесённый ущерб? Возьмёт ли на себя какая-либо IT-компания обязательство урегулировать убытки сырьевого гиганта или ритейлера в случае проблем с её софтом, которые приведут к миллионным или миллиардным потерям? Те, кто хочет попытать счастья на рынке блокчейн-софта для корпораций, должны ответить на эти вопросы.