Как честному бизнесмену сохранить деньги на Западе. Объясняет Андрей Мовчан

В последние годы новости «из-за границы» для обладателей российских паспортов стали совершенно предсказуемыми: отношение к российским клиентам и контрагентам в развитом мире только ухудшается. По последней информации, Великобритания начинает процедуру пересмотра восьми сотен инвестиционных виз, выданных россиянам на предмет легальности их состояния.

Впрочем, процедуры комплаенса (что бы под ними ни понималось, но применительно к ситуации имеются в виду в первую очередь так называемые KYC и AML: «знай своего клиента» и «противоотмывочные меры») с момента своего появления были проблемой лишь для вполне определённой категории граждан и компаний: для обеспеченных, имеющих сбережения, ведущих бизнес и при этом не являющихся ни миллиардерами, ни топ-менеджерами крупнейших корпораций, ни государственными коррупционерами. Последние всегда находят способ обойти все процедуры, и в конечном итоге обобщённый полковник Захарченко держит деньги в лучших швейцарских банках, а честный бизнесмен Иванов получает отказ после трёхмесячного ожидания.

Россияне, которые в итоге пострадают, составляют подавляющее меньшинство населения. Прослойка квалифицированных инвесторов насчитывает не более 150 000 человек. Но именно эти люди и компании представляют собой, возможно, последнюю надежду страны на развитие в будущем. Именно они способны создавать экономику, не опирающуюся на и так существующие природные богатства и не требующую всевидящего ока и неотразимой руки государства ежечасно и повсеместно. У этих людей есть естественное желание обезопасить свои инвестиции и результаты своего труда. Как им теперь быть?

Рай

В благодатные времена, когда Россию ещё легко было спутать с СССР, а на паспортах российских граждан не было двуглавых орлов, взаимодействие клиентов с банками в мире происходило так же легко, как курение в самолёте: банки открывали счета по паспорту, по копии документов о регистрации компаний, или без паспорта, номерной, на предъявителя, на третье лицо и т. д., кто во что горазд.

Десятки небольших государств предлагали потенциальному хранителю своих сбережений купить компанию задёшево, не регистрируя своего имени (так называемые bearer shares), и оперировать ей и услужливо открытым для неё счётом в крупнейшем банке, как кошельком без имени хозяина на подкладке.

Компании можно было открывать и на имя владельца, и на любое другое, причём имя можно было выдумать на ходу.

Мои знакомые открывали компании на имя случайно встреченных иностранцев, друзей, любовниц (особенно поссорившись с ними), даже на имена политических деятелей. Это было неважно — «владельцы» так и не узнавали, чем владели. Счётом всё равно управлял подписант по доверенности, зачастую он даже не должен был себя идентифицировать, достаточно было знать код.

Крупнейшие страны вели себя чрезвычайно расслабленно в части контроля за финансовыми операциями. Несмотря на то что в 1990 году дополнения в US Patriot Act дали финансовым властям США право вводить KYC-процедуры в целях борьбы с отмыванием преступных денег, в 1993 году в разъяснениях к Bank Secrecy Act американский Минфин (Department of Treasury) предлагал банкам самим идентифицировать подозрительные транзакции и сообщать о них.

В 1994 году в США была собрана специальная конференция по противодействию отмыванию денег, но ожидавшаяся от Department of Treasury презентация свода правил KYC так и не состоялась — у чиновников нашлись дела поважнее.

Изгнание из рая

Но времена менялись.

Первая причина перемен — фундаментальные изменения в бюджетах крупнейших экономик мира. Замедление экономического роста, нарастающий ком социальных обязательств, старение населения и демографическая волна, идущая со Второй мировой войны, сделали своё дело.

К концу 1990-х бюджеты США и лидеров ЕС стали дефицитными. В этих условиях все правительства обратили внимание на налоги, не уплачиваемые гражданами этих стран благодаря оффшорным, номерным, анонимным и другим счетам, равно как благодаря компаниям-однодневкам, компаниям, открытым на подставных лиц, и пр.

Поскольку к этому времени основной уход от налогов совершался уже в безналичной форме, по обе стороны Атлантики разумно решили, что контроль за уходящими налогами надлежит наладить в банках. Позднее, в связи с тем, что банки стали терять единоличную роль хабов для инвестиций, в поле зрения регуляторов попали и инвестиционные компании, и фонды.

Второй причиной перемен стала компьютеризация. К 2000 году большинство банковских учётных и расчётных операций были автоматизированы, потребности в сотрудниках бэк- и мидл-офисов банков сокращались. То же самое происходило с сотрудниками надзорных органов — при прежнем объёме работы бюрократы просто вынуждены были кардинально сократить штаты, что, как известно из теории бюрократии, никогда не происходит по доброй воле.

На рынке высвобождались тысячи квалифицированных банковских работников, бюрократы отчаянно держались за свои места, правительства нуждались в налогах — для изменений нужен был только повод.

Поводы были найдены — ими стали международный терроризм и незаконный бизнес (проституция и наркотики). Теракты, которые до середины 80-х годов были преимущественно направлены на израильтян или происходили в третьем мире, с 1994 года мигрируют в Европу и Японию, к 1999 году достигают России, в 2001 году самый громкий теракт в истории происходит в США, а затем волна терактов, не останавливаясь, движется по Европе, Ближнему Востоку, Азии.

Несмотря на то что в мире от алкогольного отравления умирает в пять раз больше людей, а от ошибочно выписанных лекарств — в четыре с половиной раза больше людей, чем от террористических атак, США объявили не войну с алкоголем или врачами, а War on Terror — и параллельно начали тихую войну с каналами финансирования террористов.

Как часто бывает, война очень скоро была приспособлена её исполнителями под себя и начала служить целям, сильно расходящимся с изначальными.

В середине нулевых годов армия чиновников-проверяющих начинает сочинять многочисленные циркуляры и нормативы по проверке клиентов, денежных переводов и смысла транзакций, причём нормативная база быстро становится такой разветвлённой и запутанной, что регулирующие организации крупнейших стран вводят в банках позиции высокопоставленных комплаенс-офицеров, которые должны пройти специальное обучение и получить сертификаты (лицензии).

Объём требуемых документов и содержание проверок становится настолько большим, что тысячи специалистов бэк-офиса срочно переучиваются и образуют комплаенс-департаменты.

Ещё дальше

Время идёт, и становится понятно, что новая система, увеличивающая себестоимость банковских операций и вносящая существенный вклад в рост тарифов для клиентов, никак не влияет на движение денег, например, террористов.

Теракты продолжаются, целые армии террористов финансируются на Ближнем Востоке, в Африке. Они даже создают свои непризнанные государства. Страны-изгои ведут расчёты с миром как ни в чём не бывало. Какой вывод делают чиновники? Надо ужесточить правила ещё сильнее.

Штаты, заинтересованные во внешних инвестициях и не боящиеся того, что иностранцы не заплатят налоги «у себя дома», ограничиваются прозрачными проверками (а заодно вынуждают неамериканские банки закрывать счета клиентам-американцам). В Европе же происходит новый виток бурного роста комплаенс-требований.

К союзу бюрократов и специалистов бэк-офисов в ЕС присоединяются могущественные бизнесы: юристов, налоговых консультантов, аудиторов, адвокатов и нотариусов. Всем им досталась жирная доля доходов в результате введения комплаенс-процедур: они стали давать платные советы, заверять горы документов, оформлять заключения и удостоверять сведения. Бизнес-лобби требовало увеличения объёмов, и это требование полностью совпадало с желанием регуляторов увеличить собственную значимость, а комплаенс-менеджеров— увеличить число подчинённых, а также свои доходы.

Сегодня комплаенс является самой могущественной силой в финансовом бизнесе ЕС и примкнувших стран. На конец 2017 года в лондонском Сити около 60% вакансий составляют предложения отделов комплаенса. Надо отметить, что зачастую периферические страны ЕС стараются «обогнать» своих старших товарищей в требованиях — например, там, где британский брокер просит дать сканы документов, мальтийский затребует всё в оригинале.

Современная комплаенс-система имеет характерные свойства архаичной модели управления по типу религиозного ордена. Комплаенс-процесс строго индивидуализирован. Нет единой методики принятия решения относительно акцепта клиента. В том числе по поводу того, что клиент должен представить в банк и на какие вопросы ответить. Решение должен принимать комплаенс-офицер на основании исключительно своего ощущения. Нормы и правила заменены расплывчатыми рекомендациями, дополненными постоянным поощрением инициативы по созданию новых требований и ограничений «на местах».

Официально утверждённая субъективность процесса жёстко подкрепляется личной (во многих странах — уголовной!) ответственностью члена системы за пропуск «не того» клиента или платежа — без какого бы то ни было вознаграждения как за поимку «грязных» денег, так и за допуск денег чистых. Комплаенс-институт внутри каждого банка устроен как иерархия «офицеров», подчиняющихся не руководителям своих филиалов, а главному комплаенс-офицеру, который сам не подчиняется даже СЕО.

Требования по минимальному количеству сотрудников комплаенса в банках, их лицензированию и обучению, приобретению специальных систем очень походят на навязывание расходов. Многочисленные комитеты и комиссии заняты формированием процедур, которые сами участники рынка и пользователи-банки часто не понимают, а разъяснения им не предоставляются. Крупнейшие банки сами бьются месяцами над имплементацией всё новых процессов и получением всё новых «идентификационных номеров», «свидетельств соответствия» и «статусов участника».

В мире, в котором самое длинное бизнес-путешествие занимает сутки, а деньги переводятся через весь земной шар за секунды, онбординг (принятие на обслуживание) новых клиентов в банках и фондах сопряжено с многонедельной борьбой с комплаенс-департаментом и редко заканчивается быстрее, чем за два месяца.

Сотрудники комплаенса не встречаются с клиентом лично и не идут на прямой контакт. Они не дают комментариев по поводу «дела», не ограничены во времени принятия решения и, как правило, запрашивают новые и новые документы партиями с перерывами в пару недель. При этом они имеют право любые затребовать документы и свидетельства.

Комплаенс-функционеры эффективно защищают свой рынок. В мире, где быстро развиваются кредитные бюро и даже правительства делают активные шаги по централизации систем учёта и сбора данных, комплаенс-империя отказывается и от идеи создать единые комплаенс-центры (чтобы клиенты могли проходить комплаенс всё время с одним профессиональным контрагентом), и от идеи дать право «комплаенс-сертифицирования» каждому финансовому институту (чтобы клиент, раз пройдя процедуру, мог свободно обращаться в другие банки).

В каждой стране Евросоюза комплаенс-департаменты руководствуются своими нормами. Они не принимают результаты проверки клиента, сделанной не только другими банками, но даже филиалами собственного банка в другой стране.

Впрочем, даже пройдя KYC, клиент не может быть спокоен. С периодичностью в полгода или год сотрудники комплаенс-департамента будут обращаться к нему с новыми требованиями «в связи с изменением комплаенс-процедур». Если на этот момент у клиента в банке будут деньги, невыполнение нового требования может привести даже не к отказу от работы с клиентом и возврату денег, а к заморозке счетов.

Анализируя это

Требования комплаенса всё же можно очень условно классифицировать.

Первым требованием является «идентификация клиента».

Необходимо предоставить личный идентификационный документ (чаще всего в заверенной профессиональным адвокатом или нотариусом и переведённой на английский язык копии), свидетельство о месте проживания (чаще всего требуется заверенный и переведённый на английский язык счёт за коммунальные услуги, отметка о месте проживания в официальном документе, заверенный договор аренды или аналог), свидетельство о резидентстве (документ, удостоверяющий статус налогового резидента в той или иной юрисдикции). Часто комплаенс-департамент требует двух (иногда трёх) независимых свидетельств налогового резидентства и места проживания. Если клиент арендует квартиру и коммунальные платежи платит хозяин жилья, он попадает в трудное положение. Для большинства юрисдикций банки постепенно начинают требовать «профессиональное удостоверение резиденции» — документ от авторизованного специалиста по налогам о том, что клиент является налоговым резидентом страны проживания. Кто является таким авторизованным специалистом в России — неясно.

Но и на этом идентификация не заканчивается. Большинство банков требуют подробную биографию клиента, более объёмную, чем анкеты для первого отдела в советские времена. Проблемы с законом, участие в органах власти в течение последних лет или близость к PEP (politically exposed people — «лица, занятые в политике»), кооперация с находившимися или находящимися под санкциями лицами приводят к немедленному (или медленному, иногда процесс тянется более полугода) отказу клиенту.

Лишним, наверно, будет повторять, что всё перечисленное каждый офицер понимает по-своему. На моей памяти крупный банк отказал клиенту на том основании, что за пять лет до этого он был советником руководителя спортивного союза. Другой клиент не прошёл комплаенс, потому что 10% продукции его компании покупала «Роснефть», а она под санкциями.

Один крупный американский банк уже второй год задерживает каждый платёж клиента со счёта в Сбербанке. На вопрос «почему?» молчит неделю, а потом сообщает: «Сбербанк под санкциями». Мы отвечаем ему: «Это не касается клиентов». Ещё через неделю платёж проходит. И так повторяется из раза в раз. Недавно один банк из ЕС был оштрафован за «нарушение режима санкций против Северной Кореи». Преступление банка состояло в том, что он провёл платёж китайского клиента за товар, поставляемый из Европы. В договоре стояла поставка «со склада», но оказалось, что товар был после оплаты загружен на судно, которое шло в Китай, однако не дошло и разгрузилось в Северной Корее.

Вторым требованием комплаенса является идентификация источника происхождения средств клиента.

Фактически данное требование означает, что клиент должен представить документальное свидетельство законности происхождения его капитала. По моему опыту, примерно у половины (если не больше) российских клиентов с этим огромные проблемы. И дело не в том, что их капиталы нажиты незаконно (я такие случаи просто не рассматриваю).

Большая часть российских клиентов заработали капитал 15–25 лет назад. В те времена можно было строить бизнесы без связей во власти и без участия в приватизации. Маржи были высоченные, налоги никто не собирал. Тысячи предпринимателей создавали и продавали свои бизнесы. Тысячи инвесторов, просто купившие акции «Газпрома» на размещении и продавшие их в 1997 году, становились богачами. Тысячи менеджеров заработали по $1–2 млн и увеличили их ещё в три раза на росте рынков в нулевые.

У подавляющего большинства этих людей история была следующая: создал бизнес; заработал на бизнесе; продал более крупным коллегам или иностранцам; 90% денег получил на офшор на предъявителя, подальше от бандитов; договор купли-продажи хранил лет пять, а то и десять, потерял или выбросил; счёт у офшора был в латвийском банке, который давно разорился, потом — в другом латвийском банке; деньги путешествовали между пятью брокерами, тремя банками, шестью друзьями, которые брали в долг; пять раз покупалось физическое золото; в 2014-м от страха всё переведено в крохотный банк в Люксембурге (если не в Дубай или Панаму); теперь хочется открыть нормальный счёт и положить туда деньги.

Комплаенс нормального банка спокойным голосом просит следующее: уставные документы проданной в 1990-х компании; документ, удостоверяющий, что клиент был её владельцем; договор купли-продажи; документы, удостоверяющие права подписантов на то время; выписки из банков за всё время хранения денег; все договора займа и инвестирования.

Ситуация безвыходная, если договора купли-продажи нет. И крайне тяжёлая, если есть. Как получать выписки из закрытых банков? У 99% российских инвесторов не хранятся документы и трёхгодичной давности (закон не требует — сроки давности меньше). Что говорить о 15 годах?

Но даже если клиент заработал деньги в последнее время (например, в виде дивидендов или как владелец ИП), проблем у него зачастую не меньше. На моей практике комплаенс не удовлетворялся формами отчётности ИП, даже заверенными аудитором и налоговой, и требовал… выписку по счёту ИП с расшифровкой по каждому платежу, переводом на английский язык, заверением выписки и заверением перевода. У одного из клиентов выписка содержала 170 страниц за год — ИП торговал дешёвой электроникой. Нерешаемая проблема.

Отдельная тема — средства, полученные от продажи недвижимости в России. По загадочной причине комплаенс-офицеров не интересует, откуда гражданин взял деньги на покупку недвижимости, зато очень интересует, как он их получил при её продаже. В большинстве банков недостаточно предъявить договор купли-продажи квартиры — надо ещё показать, как деньги пришли на счёт клиента. Но в России сделки купли-продажи проходят в 99% случаев через банковскую ячейку, в наличной форме, что ставит банковских клерков из Европы тупик — они не понимают ни то, почему это так делается, ни то, как это «обработать».

Часто комплаенс хочет «посмотреть, что было с заработанными деньгами». «Вдруг клиент заработал всего $1 млн, показывает его нескольким банкам и инвестирует по миллиону в каждом!» — предположил в беседе со мной один сотрудник службы комплаенса. Конечно, такое возможно. И отдел по работе с клиентами начинает составлять карту движения средств клиента: на счёт, на депозит, на брокерский счёт, с депозита, на брокерский счёт, на счёт, на депозит, на брокерский счёт — и т. д. По всему нужны выписки, заверенные и переведённые. Беда, если на счёте клиента будет проходить какая-то сумма, которую он не хочет объяснять. Ведь деньги не пахнут, и непонятно — может быть, клиент положит на открываемый счёт именно эти, непонятные средства!

Иногда комплаенс-офицер не может отказать себе в удовольствии узнать побольше и о компаниях, с которыми клиент сотрудничал, инвестируя свои деньги. «Держали деньги на счету у брокера три года назад? Будьте добры его уставные документы и паспорта уполномоченных лиц. Давали в долг компании? Присылайте все документы компании, будем делать на неё комплаенс. Ну и что, что она давно вам всё отдала и есть выписки о движении средств? А вдруг это "плохая" компания? Нас не волнует, что она не даст вам своих документов, мы не обязаны открывать вам счёт».

В последнее время появляются и чёрные списки контрагентов — если в истории клиента есть взаимодействие с ними, комплаенс пойдёт существенно хуже. Нет, это пока не российские олигархи, но вот факт наличия у потенциального клиента счетов в латвийском банке, Панаме, на Карибских островах, участие в структуре компаний из «чёрных офшоров» типа Белиза уже останавливает многих комплаенс-офицеров.

Несколько другие сложности представляет работа с банками из Гонконга и Сингапура. На первый взгляд там требования по комплаенсу мягче. Но зачастую вашим визави в таком банке оказывается менеджер с европейским именем, китайской фамилией и ужасающим английским, и вы месяцами не можете друг друга понять, после чего комплаенс банка решает, что вы не подходите под их требования. Мешает и история работы с такими банками, так же как с банками из ОАЭ. Если вы всё же пробились в них в своё время, проработали несколько лет, а теперь хотите перейти в европейский банк, вы столкнётесь с недоверием европейцев к банкам из Азии и сложностями с получением вразумительных документов от последних.

Наконец, постепенно всё больше банков выдвигают ещё и третье требование: доказательство соблюдения клиентом всех возможных налоговых и финансовых законов.

Пока ещё не всегда, но всё чаще и чаще банки требуют у клиентов «справку о том, что все налоги уплачены, выданную профессиональным консультантом» (иногда даже добавляется фраза «из топ-100 консультационных компаний мира»). Не является большой новостью, что в России выдача такой справки просто невозможна — с учётом страновой специфики никакой консультант не согласится её дать.

Российским клиентам западных банков особенно не повезло. Россия считается «страной повышенного риска», и потому службы комплаенса предъявляют к российским клиентам существенно более высокие требования, чем к клиентам из европейских юрисдикций. Ко всему изложенному можно добавлять ещё десяток документов и ещё несколько недель работы.

Встречая нестандартные случаи, банки впадают в ступор. Например, если клиентом хочет стать гражданин России, являющийся резидентом — нон-домицилем Великобритании (а таких людей несколько сотен тысяч), внутри банка возникает конфликт процедур: резиденты Великобритании должны проходить через «британский отдел», граждане России — через «российский».

В ступор, конечно, впадают и сами клиенты. Тем более что россияне традиционно любят сложные схемы: цепочки компаний, номинальных владельцев и руководителей, переброски средств между счетами без документов и пр. А вот вести бухгалтерию и тем более делать аудит россияне не любят.

Как не надо

Ситуацией пользуется целая армия мошенников разных видов. Очень часто клиенты со вполне чистыми деньгами устают проходить многомесячную процедуру и обивать пороги банков, брокеров, переводчиков и нотариусов. И тут к ним с предложением выходят неизвестные конторки, обещающие высокие прибыли и «никакого комплаенса» — у них, говорят шикарно одетые «менеджеры», есть лицензия, комплаенс они делают сами, так что нечего волноваться. Вот только денег многие клиенты потом никогда уже не увидят.

Другое предложение — помочь в создании фиктивной истории. Я часто слышу от «консультантов»: «А почему ваши клиенты не могут сделать договор купли-продажи? Кто проверит в западном банке, что это за договор?» На российском рынке можно найти множество предложений типа «Создадим вам комплаенс-досье за €50 000». Сама цена наводит на мысль, что слово «создадим» употреблено в буквальном смысле. Нормальная цена за помощь с прохождением процедур — от €5000 до €10 000, но она не предполагает подделки документов.

Да, действительно, комплаенс-отделы западных банков мало что могут проверить — баз данных старых договоров, документов компаний и пр. не существует. Однако такое «творчество» опасно — хорошо подделать официальную бумагу всё равно невозможно, а банки часто совершенно неожиданно получают возможности cross check, в первую очередь по документам, в которых фигурируют западные компании. Обнаружение подложных документов почти наверняка закончится тем, что банк с удовольствием заморозит счёт со всеми средствами на нём.

Ещё один «плохой» способ прохождения комплаенса — поиск контрагента, который делает комплаенс спустя рукава. Сегодня на рынке ещё есть такие игроки. Как правило, это либо схемные операторы (инвестиционное страхование жизни и пр.), либо мелкие банки, стремящиеся набрать баланс. Даже если отмести упоминавшееся выше мошенничество, отношения с такими «добрыми» банками несут в себе несколько рисков.

Первый и главный риск — изменение поведения этих банков со временем. Новый СЕО, новый порядок регулирования (типа нынешнего MiFID II), наезд со стороны регулятора — и банк, который принял ваши средства год назад, выставляет вам совершенно другие требования и не даёт забрать средства.

Второй риск — внешняя атака. Клиенты ABLV сегодня на своей шкуре узнали, что такое атака на банк, подозреваемый в отмывании денег. Впрочем, до ABLV в такой ситуации оказывались многие банки и брокеры. При этом, например, американские регуляторы имеют привычку замораживать все долларовые активы организации, не делая различия между собственными и клиентскими средствами, даже при подозрении, что один из клиентов банка что-то нарушил.

Как надо

К сожалению, ужесточение процедур и произвол комплаенс-департаментов придётся принимать как стихийное бедствие, от которого не спрячешься даже за стеной российской границы — инвестиции через российские структуры и тем более в российские активы слишком рискованны и малоэффективны, чтобы ими ограничиваться.

Придётся принять как факт, что при взаимодействии с западными институтами нужно раскрывать все сведения о себе и своих структурах (все, которые запросят, как бы абсурден ни был запрос), предоставлять все бумаги и долго ждать ответов.

Всем, имеющим средства для инвестирования и стремящимся к обеспечению их сохранности, необходимо создать себе комплаенс-историю, к которой не будет претензий у банков и брокеров не только сегодня, но и в будущем. Разумеется, возможности ограниченны. Тем не менее, есть несколько разумных советов:

1) Для начала необходимо завести привычку брать официальные выписки по всем счетам в банках и у брокеров и не выбрасывать их никогда — так, чтобы вся история движения средств была покрыта этими выписками. Если закрывается счёт, необходимо по факту взять у банка выписку с нулевым конечным остатком. Все транзакции между своими компаниями (и тем более с внешними контрагентами) необходимо сопровождать созданием документа, их обосновывающего. Хоть это и кажется формальностью, но спустя годы бумага может понадобиться, а получить её задним числом будет сложно. Например, директор компании будет недоступен или откажется подписывать бумагу задним числом. Все компании должны вести бухгалтерию и делать аудит (для инвестиционной компании это стоит €2000–3000 в год в комплексе).

2) Реализацию имущества надо оформлять аккуратно и подробно. Договоры купли-продажи акций или долей (за исключением сделок на организованном рынке через брокера — там будут выписки брокера) надо делать и хранить в оригинале. Если есть side agreements, их тоже надо хранить, их обязательно спросят. Если оплата происходит не денежными средствами, а, скажем, акциями торгуемой компании — надо будет сохранить выписки о переводе этих акций на ваш счёт. Если были сделки, принёсшие вам доход давно и документы не сохранились, попробуйте создать их дубликаты, договорившись с контрагентами по тем сделкам (если, конечно, они ещё существуют). Если ваши доходы образованы дивидендами или выплатами вознаграждения за работу — запаситесь формами 2-НДФЛ, копиями налоговых деклараций, выписками из банка о получении средств.

3) При продаже недвижимости через «ячейку», в момент, когда вы получаете доступ к средствам, желательно внести их на счёт в банке и добиться, чтобы в выписке банка было указано: это взнос средств за конкретный объект недвижимости.

4) Если вы получили средства при разделе имущества при разводе или в порядке наследования, с большой вероятностью комплаенс-офицер попросит подтверждение происхождения средств. Так что, если средства зарабатывали не вы, при разводе не забудьте взять у супруга или супруги все необходимые для подтверждения источника средств документы. После развода вам, возможно, будет не так просто их получить.

5) Если вы вступаете в отношения кредитования или открываете счета у третьих лиц, надо не лениться и брать у этих третьих лиц их документы: уставные или персональные. Храните их. В будущем они могут понадобиться для комплаенс-процедур.

6) Если есть средства, происхождение которых сложно подтвердить документально (например, заработаны много лет назад и документы не сохранились), стоит «прогнать» их через куплю-продажу имущества. Можно приобрести недвижимость или ценные бумаги, не вызывающие вопросов, подержать их какое-то время (два-три года как минимум) и затем продать. Можно попробовать «пройти» через менее (пока) требовательного брокера и проинвестировать средства в какой-нибудь фонд или ценные бумаги, не вызывающие вопросов. В глазах комплаенса это (пока) легитимизирует средства.

7) В любом случае надо помнить, что процедура комплаенса неформальна, поэтому важнейшим элементом вашего досье должно быть описание «кейса»: биография, данные о семье, подробное объяснение где, как, когда и почему заработаны деньги. Достаточно часто грамотно составленное описание решает проблемы, поскольку у комплаенс-офицера появляется ощущение, что он «понимает ситуацию». Часто клиенты, представляющие формально все необходимые документы, но не дающие разумного описания, получают запросы на новые и новые сведения и подтверждения, теряя время, а иногда и не получая одобрения. Особое внимание надо уделить всем негативным упоминаниям о вас, ваших близких или бизнесе в СМИ. Их, конечно, не убрать из медиапространства, но каждое такое упоминание должно быть объяснено так, чтобы у комплаенс-офицера (который его всё равно найдёт) не осталось вопросов и он точно понимал, что это клевета.

8) Если вам не жалко сравнительно небольших денег, стоит озаботиться созданием и ведением комплаенс-досье с помощью профессионального специалиста с опытом работы с иностранными банками и счетами. Это может не только сократить время прохождения процедур, но и обеспечить положительные ответы там, где самостоятельно вам не удалось бы пробиться. Хороший специалист борется за клиента и зачастую побеждает.

И последнее. Как это ни печально, Россия сегодня всё больше удаляется от западного мира не только политически, но и процессуально. Уже сегодня у резидентов России возникают проблемы. Невозможно получить официальное подтверждение правильности уплаты налогов, отсутствует практика формализации арендных договоров, нет возможности заверить нотариально неофициальный документ и пр. Кроме того, европейские комплаенс-подразделения всё жёстче относятся к любым активам из России и клиентам — российским резидентам.

Текущий курс России на изоляцию от западного мира может привести в будущем к ещё большим проблемам бюрократического свойства, появлению «российского проклятия» по типу ряда африканских стран, чьих резидентов просто не принимают на обслуживание, хотя формального запрета на это нет.

Похоже, для того, чтобы комфортно встроиться в западную финансовую систему, российским инвесторам пора думать о смене налогового резидентства. Тем более что Кипр, например, предоставляет его при нахождении на острове в течение всего лишь 60 дней (кстати, налог на capital gains там ноль). Израиль на десять лет освобождает новых репатриантов от налогов на офшорные доходы. Новые резиденты Италии платят плоский налог €100 000 в год, а новые резиденты Великобритании при соблюдении ряда простых условий могут не уплачивать налоги на доходы вне Соединённого Королевства в течение шести лет, а потом в течение девяти лет платить относительно незначительные суммы.

Россияне сегодня попали под «перекрёстный огонь». С одной стороны, мир становится прозрачнее, а в понимании мировой бюрократии прозрачность означает наличие документа на любую копейку или цент. С другой стороны, Россия заняла враждебную по отношению к миру позицию, и по отношению к её гражданам и капиталам все процедуры будут применяться с особенным, извращённым цинизмом. Пересмотр виз — только начало.

Комплаенс-зима будет долгой, и тем, кто не хочет ограничить свои инвестиции депозитом в российском госбанке (возможно, только в рублях), следует тщательно подготовиться уже сегодня.

Главные новости и лучшие лонгриды «Секрета» — в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь!

Фотография на обложке: Toby Melville / Reuters