«А что, если это финиш?». Зачем российские бизнесмены закапывают себя в землю

Зачем живых людей закапывают в могилы

«Когда лежишь под слоем земли в полной темноте и не можешь даже пошевелиться, когда волна за волной накатывают панические атаки, остро чувствуется ограниченность своих возможностей», — вспоминает руководитель маркетингового агентства The Vorontsov Marketing Павел Воронцов. Он добровольно позволил закопать себя в землю, желая получить новый опыт.

Закапывание — экстремальный тренинг, набирающий популярность в том числе в бизнес-среде. Его смысл, по словам адептов, в том, чтобы взглянуть на жизнь иначе, отпустить прошлое и поставить новые цели на будущее.

Практика восходит корнями к ритуалам древних мексиканских индейцев. Они выкапывали яму, застилали её ветками, делали воздуховод и давали себя в ней закопать. В импровизированной могиле индейцы проводили целую ночь, чтобы наутро ощутить ясность мыслей.

Современный тренинг закапывания, как правило, занимает целый день и проводится для группы пять-семь человек. Вместе с мастером участники выезжают за город, сами копают друг для друга ямы глубиной до полуметра. Процессом руководит мастер, он же закапывает и раскапывает всю группу.

Как правило, участники ложатся в «могилу» в защитных костюмах. Дышат через трубку, через неё же могут подать сигнал о помощи. Продолжительность нахождения под землёй — от нескольких минут до часа, всё зависит от мастера и силы воли участника. Цена за тренинг колеблется в диапазоне 4500–5500 рублей.

Илья Волков ведёт экстремальные практики с 2008 года. По его мнению, в современных городах человек живёт в постоянном стрессе и всё чаще уходит в глубокую депрессию. «Именно поэтому практики сенсорной депривации (когда человек ничего не видит и не слышит. — Прим. "Секрета") с каждым годом набирают всё большую популярность», — отметил он.

Среди клиентов Волкова около 60% — предприниматели. Ещё 30%, по его словам, это руководители среднего звена, остальные 10% — «творческие люди, ищущие вдохновения».

Похожие эмоции от закапывания описывают и те, кто прошёл тренинг.

Павел Воронцов под землёй пытался думать о работе, но долго сосредоточиться на задачах клиентов ему не удалось — «там не до креатива», отметил он.

«Во времени потерялся сразу. Нет никаких ориентиров. Начал измерять время количеством мыслей. А что, если это финиш? А вдруг смерть такая же противная? Тихо, темно, неприятно, неудобно, и всё, что ты можешь — только дышать, — вспоминает Павел. — Прокручивал какие-то кадры из жизни. Мысли стали скакать меньше и стали плавнее. Начал улыбаться, поймал спокойствие. И между новыми приступами паники стало легче возвращаться к этому подземному дзену».

Воронцов остался доволен новым опытом. Екатерина Колесникова говорит, что после тренинга стала свободнее, энергичнее, а мнение других людей перестало иметь для неё значение. Однако не все возвращаются «из-под земли» воодушевлёнными. Трансперсональный психолог Сергей Ананьев практикует закапывание шесть лет и говорит, что за это время он видел разную реакцию у новичков, в том числе разочарование, что «ничего особенного не произошло — просто полежал закопанный, отдохнул».

Есть и истории, когда закапывание вредило человеку. Тренер Павел Смолькин решился на закапывание, чтобы побороть свой главный страх — быть обездвиженным в замкнутом пространстве. Со страхом он справился, но вместе с желаемым результатом получил новые трудности.

«Первые несколько дней я парил от радости просто потому, что могу двигаться, дышать, жить, — рассказывает он. — Но вскоре пришла и расплата за новый опыт».

Самочувствие Павла начало ухудшаться: он потерял в весе, появилась слабость, недомогания, снизился иммунитет, на фоне чего, по его словам, организм легко поддавался различным респираторным заболеваниям и пищевым расстройствам. Вскоре Смолькин потерял вкус к жизни, не было сил работать, появился новый страх от незнания, что с ним происходит, ведь по медицинским анализам всё было в порядке.

«Это был один из переломных опытов в моей жизни. Мне повезло, что после я встретил специалиста-целителя, который смог разглядеть причину и помог мне. При этом исправить оказалось в разы дороже, труднее и дольше, чем пройти сам тренинг. Практику закапывания я точно никому не рекомендую», — говорит Смолькин.

Опасны ли подобные тренинги? Отвечая на этот вопрос, Сергей Ананьев предлагает говорить не о самом закапывании, а о том, кто его проводит. По его мнению, ведущий должен обладать определёнными навыками работы с людьми, желательно иметь профильное образование: «Он должен сам быть зрелой личностью, осознавать ответственность за людей, уметь создать комфортные условия». При этом Сергей подтверждает, что специального обучения практике закапывания не существует — её проводят.

Доцент кафедры социологии и психологии политики МГУ Андрей Зверев считает, что для некоторых клиентов закапывание может привести к неприятным дистрессовым реакциям (которые проявляются усиленной стрессовой симптоматикой. — Прим. «Секрета»), имеющим последствия для психологического здоровья клиента. «Поэтому я бы советовал относиться с осторожностью к подобным практикам», — говорит он.

Схожей точки зрения придерживается к. м. н, невролог, психиатр и вице-президент международного общества «Стресс под контролем» Ольга Котова. По её мнению, психологическая подоплёка требует зачастую длительной диагностики и осознания человеком проблемы. «Надеяться на результат подобных практик — это как долго зарабатывать болезнь, а потом решить, что надо лечиться, но непременно быстро», — отмечает специалистка.

Можно ли расслабиться до смерти

Принцип имитации смерти лёг в основу ещё одного необычного метода телесной психотерапии — танатотерапии (Танатос — в греческой мифологии олицетворение смерти). Однако, в отличие от закапывания, имитировать процесс умирания нужно не внешне, а внутренне.

По словам практиков, это происходит так: клиент лежит на полу, а танатотерапевт добивается того, что человек ощутит всё, что чувствуют при безболезненной смерти: исчезает самоконтроль, понижается температура тела, холодеют конечности, происходит тотальное расслабление. Одна из техник называется «театр прикосновений» — это хаотичные и бессистемные касания разных частей тела. Человек не улавливает чёткого ритма, не может предугадать, где его коснутся, и система контроля сдаётся.

В таком состоянии, по заверениям практиков, можно избавиться от страхов и болезненных переживаний. Стоимость сеанса варьируется от 2000 до 10 000 рублей.

Однако не всё так просто. Психолог и автор метода танатотерапии Владимир Баскаков предупреждает, что порой после тренинга предприниматели могут потерять интерес к своему делу.

«Сказать, что это полезно для предпринимателя, — не сказать ничего. Мне кажется, что я была бы абсолютно другой в плане результатов, качества, видения, мировоззрения, стрессоустойчивости, если бы не этот опыт. Что касается работы со страхом смерти, то это очень полезно, потому что большинство предпринимателей страдают от невозможности довериться, отпустить что-то», — отметила предпринимательница из Санкт-Петербурга.

По мнению Андрея Зверева, важно, чтобы подобные тренинги проводили профессионалы. «Лучше, чтобы терапевт имел психологическое, а лучше медико-психологическое образование, ведь любое вмешательство в психику непрофессионала может привести к болезненным последствиям», — советует он.

Ольга Котова полагает, что танатотерапия в теории не таит в себе опасности, так как это метод телесно-ориентированной терапии (направление психотерапии, работающее с проблемами и неврозами человека через процедуры телесного контакта), не использующий по-настоящему экстремальных приёмов.

Несмотря на данные об успехах танатотерапии при разрешении ряда психологических проблем, характер её влияния на психику человека до сих пор плохо изучен. Более того, многие исследователи сомневаются в научности этого метода, ссылаясь на схожесть некоторых тезисов с парапсихологией, а техник — с ритуалами из различных культур.

Бойцовский клуб

Есть и более экстремальные тренинги — например, трёхдневный курс для мужчин «Спарта. Мирный воин». В основе программы, по словам организаторов, лежит сочетание психологических, физических и духовных практик. Основатель проекта, Антон «Бритва» Руданов позиционирует себя как «мотивационный спикер и общественный деятель».

Тренинг проводится более чем в 40 городах России и за рубежом. С пятницы по воскресенье группа из 30–200 мужчин занимаются не менее семи часов в день. После трёхдневного курса участников ожидает расширенная 21-дневная программа. Стоимость варьируется от 28 000 до 45 000 рублей. Как сообщается на сайте проекта, «Спарта» не учит считать деньги, делать бизнес или общаться с людьми. Ключевая задача — показать участнику, какими возможностями и ресурсами он обладает.

Несколько предпринимателей рассказали «Секрету» о своём «спартанском» опыте. В первый день упор делался на психологию. Например, целью одного из упражнений было по очереди критиковать каждого из присутствующих, говорить хорошее при этом запрещалось.

Также участникам приходилось декламировать стихи в заполненном трамвае, сообщать перед началом сеанса в кинотеатре, чем закончится фильм, просить еду у прохожих на улице и т. д. Задания подбирались индивидуально, в зависимости от характера и слабостей участников. Второй день был посвящён физической подготовке: разминке, спортивным играм, упражнениям на выносливость. В завершение — боксёрские поединки. По словам собеседников, упражнения были невыносимо тяжёлые.

«Один раз нужно было долго делать упражнения на пресс в сидячем положении. Если человек клал руки на пол, то сзади подходили организаторы и били по рукам палками. Звучит угрожающе, но на деле удары были не сильными, скорее обидными», — вспоминает один из участников Антон Утехин, директор коммуникационного агентства «PR Partner — Самара».

В третий день «спартанцам» предстояло собрать деньги для воспитанников детского дома. Сделать это нужно было, исполняя песни возле торговых центров. Вкладывать собственные средства или просить о помощи знакомых категорически запрещалось.

После прохождения тренинга Антон приобрёл франшизу PR-агентства, о которой давно мечтал, но не решался из-за опасений потерять стабильную работу. Он считает, что полученные в тренинге навыки ему пригодились в бизнесе: он перестал бояться конфликтов, стало легче выстраивать отношения с партнёрами.

Директор краснодарской ремонтно-строительной фирмы «Златалит» Евгений Горковенко отмечает, что после тренинга появилось «чувство спокойствия и любви к окружающему миру», стало легче браться за трудные задачи. «Единственный минус — это то, что там не уделяют особого внимания состоянию здоровья участников. Нет никаких медосмотров или договоров, 100% ответственности — на тебе», — отметил он.

Беспокойство Евгения не напрасное. В 2016 году 44-летний участник тренинга Роман Каплан умер во время испытания — сердце не выдержало нагрузки. Семье о случившемся сообщил сам Антон Бритва. По его словам, мужчина потерял сознание, когда стоял в планке на кулаках.

Позже «Спарта» выступила с [официальным заявлением] (https://www.youtube.com/watch?v=XWbWdB2cPSo) о смерти Романа, в котором предлагала помощь семье погибшего. Однако, по словам матери и жены участника, по поводу поддержки из проекта к ним никто не обращался. Попытки привлечь организаторов тренинга к уголовной ответственности также не увенчались успехом. Компетентные органы не нашли в деятельности компании состава преступления.

Случай с Капланом далеко не единственный. Так, в 2013 году во время занятий в «Спарте» погиб студент из Санкт-Петербурга Илья Лунин. Придя домой с тренинга, он потерял сознание, а позже в больнице выяснилось, что у парня отказали почки. Илья провёл неделю в реанимации, после чего умер.

В этом же году ещё один клиент «Спарты» Александр Захаров остался инвалидом. По словам жены участника, он проходил тренинг в Тюмени, после чего его доставили в больницу в состоянии комы, ему провели трепанацию черепа и удалили гематому. Александра удалось спасти, но у него осталась парализована левая часть тела.

Один из последних случаев произошёл в 2018 году. 31-летний Антон Кокарев попал в реанимацию после прохождения тренинга «Спарты» в Сочи. Мужчина почувствовал себя плохо уже к концу первого дня, на следующие сутки его состояние улучшилось. Когда же он рассказал об этом тренеру, тот посоветовал терпеть: «Ты можешь, ты мужик, ты пришёл сюда, чтобы что-то изменить в своей жизни!»

В результате Кокорев остался на тренинге, но вскоре вынужден был попросить отца отвезти его в больницу. Там ему диагностировали острую почечную недостаточность, которая могла привести к смерти. Несмотря на это, в действиях организаторов «Спарты», как и в других случаях, не обнаружили состава преступления. По сообщению прокуратуры, Кокарев письменно согласился с условиями тренинга и подтвердил, что здоров и не имеет противопоказаний для занятий.

Узнать мнение самих организаторов так и не удалось — на вопросы «Секрета фирмы», в том числе о безопасности тренингов, Антон Бритва и его коллега Сергей Калин не ответили.

Зачем бизнесменам экстремальные практики

За последнее десятилетие в России заметно вырос спрос на психологические услуги, в том числе со стороны предпринимателей. Благодаря растущей потребности на рынке сформировалось даже отдельное направление бизнес-психологии.

Один из его представителей, основатель школы повышения личной и корпоративной эффективности Increase.Space Александр Шаров говорит, что ключевую роль здесь сыграла пандемия и вызванный ею кризис: «Их последствия достаточно тяжелы для многих, и всё больше людей нуждаются в определённой помощи, связанной как с бизнесом, так и с личными переживаниями».

Как правило, бизнес-психологи используют для работы вполне традиционные методики. Например, в арсенале основательницы сервиса «Психолог для предпринимателя» Натальи Балтиной — более 650 упражнений из аналитической, поведенческой психологии, психоанализа и т. д. Однако, по её словам, многим клиентам кажутся привлекательнее необычные, подчас экстремальные практики, которые обещают эффект быстрее и мощнее.

Илья Волков подтверждает, что всё больше людей считают поиск решений в рамках обычной психологии и психотерапии слишком долгим и скучным.

Понимая эту тенденцию, Наталья Балтина планирует освоить ещё и провокативную психологию. «Этот метод основан на конфликте, провокации и юморе, зачастую чёрном. Цель метода — провоцировать и выводить на эмоции, в этом и заключается стимулирующий потенциал к изменению», — отмечает она.

Другое мнение у психиатра Ольги Котовой.

Специалистка сравнивает такие практики с энергетическими напитками, которые помогают на короткий срок, затрачивая собственные ресурсы человека. «После нужно восстанавливаться или постоянно их принимать, что также несёт вред», — отмечает она.

Экстремальные практики — это побег от самого себя, и работают они недолго, считает Александр Шаров: «Самая главная экстремальная практика — чтобы человек понял, что никаких экстремальных практик нет, и поверил бы в собственные силы».

Андрей Зверев сравнивает экстремальные психологические практики с техникой решения конфликтной ситуации путём её нагнетания. Использование этой техники, по его словам, может привести как к разрешению проблемы, так и к её усугублению — всё зависит от того, как психолог использует технику, от его опыта.

Зверев советует потребителям не идти на поводу у тех, кто предлагает подобные психологические услуги, а включать критическое мышление и стараться не попасть под влияние организаторов практик.

Обычно с участниками тренингов заключают письменный договор оказания услуг. Некоторые тренинговые центры включают в него (или берут дополнительно письменные согласие) условие, что клиенты сами несут ответственность за своё физическое и психическое состояние.

Как правило, над организаторами подобных тренингов нет никакого контроля, а их квалификацию чаще всего никто не может подтвердить. Опыт «Спарты» показывает, что даже юридически привлечь их к ответственности на практике не получается. Это следует помнить, соглашаясь на экстремальную психотерапию. Всплеск спроса на такие услуги приведёт к тому, что на рынок придут новые игроки и сделать адекватный выбор станет ещё сложнее.

Фото: depositphotos.com