Ирина Алексеенко. Как я искала деньги для вывода на рынок лекарства от рака

С 2007 года наша команда, объединяющая учёных из трёх институтов РАН, работает над препаратом для лечения рака — «АнтионкоРАН-М». Несколько лет назад мы взяли два гена: один — человека, второй — вируса простого герпеса, наработали их в пробирке, соединили с помощью специального линкера, добавили необходимые элементы для работы генов в клетках и получили генную конструкцию (молекулу ДНК, замкнутую в кольцо и содержащую нужные гены). В этом году мы приблизились к стадии клинических испытаний.

К сожалению, государство сейчас не выделяет гранты на проведение клинических испытаний, но в середине декабря наш проект стал победителем стартап-акселератора GenerationS, организованного РВК. Победа принесла внимание инвесторов и небольшой грант, который мы потратим на продолжение исследований. В 2016 году мы должны завершить доклинические испытания и сформировать досье документов для получения разрешения на клинические испытания.

Сотрудники лаборатории структуры и функций генов человека Института биоорганической химии РАН (руководитель лаборатории — академик РАН Евгений Свердлов), в которой я работаю, занимаются исследованиями в области канцерогенеза с начала 2000-х годов. Начиналось всё с фундаментальных исследований, мы изучали, как образуются опухоли, какие при этом работают механизмы, какие молекулы провоцируют их рост и метастазирование. Позднее мы начали заниматься разработкой генно-терапевтических противоопухолевых препаратов.

В первом препарате в качестве системы доставки терапевтической ДНК мы использовали вирусы, которые эффективны, но при этом дороги в производстве и небезопасны. Мы доказали эффективность этого препарата на животных, но очень быстро поняли, что в России, где нет страховой медицины, у подобных препаратов нет шансов из-за высокой стоимости. Приведу пример. В этом году в США был зарегистрирован генно-терапевтический препарат Imlygic для лечения меланомы, в котором использована вирусная система доставки. Стоимость одной дозы — $65 000.

Чтобы удешевить препарат, мы отказались от вирусной доставки и стали работать с невирусной. Она менее эффективна, зато невирусную оболочку для терапевтической ДНК проще и дешевле произвести. Кроме того, она безопасна. Систему доставки разрабатывали сотрудники Института биологии гена под руководством профессора Александра Соболева. В 2007 году мы начали работать над генно-терапевтическим препаратом «АнтионкоРАН-М».

Значительное время ушло на то, чтобы добиться высокого уровня продукции терапевтических белков и оптимизировать систему доставки. В 2011 году, когда мы уже показали эффективность препарата на животных у себя в лаборатории, мы начали работать с Московским научно-исследовательским онкологическим институтом им. П.А. Герцена, который аккредитован для проведения доклинических испытаний. К настоящему времени проведена основная часть доклинических испытаний под руководством профессора Раисы Ивановны Якубовской. Могли бы двигаться быстрее, но развитие проекта всё время лимитировалось объёмом финансирования, которое выделялось главным образом в рамках грантовых программ.

Наш препарат состоит из двух частей: собственно ДНК и оболочки, которая доставляет ДНК в клетки опухоли (ДНК не может проникнуть в раковые клетки самостоятельно). ДНК содержит два гена, которые соединены специальным «линкером». Обычно я говорю, что один из них — ген-убийца, второй — ген-иммуностимулятор. Но это, конечно, если сильно упростить.

Работает «АнтионкоРАН-М» так. На первом этапе пациенту непосредственно внутрь опухоли (не внутривенно) должны ввести препарат. На втором этапе внутривенно вводится пролекарство — ганцикловир, нетоксичный противовирусный препарат, который продаётся во всех аптеках. Когда наш препарат проникает в опухолевые клетки, в них, благодаря работе гена-убийцы, синтезируется фермент, способный превращать ганцикловир в токсин, убивающий раковые клетки. У этого токсина есть одно замечательное свойство — он может выходить из клетки, в которой образовался, и проникать в соседние раковые клетки (которые не получили препарат), убивая и их тоже.

Раковые клетки отличаются от других клеток организма тем, что живут фактически вечно и при этом постоянно делятся. Почти все химиопрепараты сфокусированы на этом основном свойстве раковых клеток — делении. Но проблема у химиопрепаратов в том, что они убивают не только раковые клетки, но ещё и очень многие другие клетки организма. При введении «АнтионкоРАН-М» в опухоль образующийся токсин убивает раковые клетки, из которых высвобождаются так называемые опухолевые антигены, специальные молекулы раковой клетки, по которым её может распознать иммунная система человека. При этом благодаря гену-иммуностимулятору в опухоли нарабатывается белок, который привлекает к опухоли клетки иммунной системы и активирует их, в результате развивается противоопухолевый иммунный ответ и подавляется метастазирование.

Сейчас наш препарат проходит доклинические испытания — тестируется на животных (важно понимать, что пока он не может быть использован на людях). Препарат обладает универсальным противоопухолевым механизмом действия, и, работая с животными, мы видим, что он активен в отношении нескольких типов рака. Но в дальнейшем, когда начнутся клинические испытания, мы планируем тестировать препарат в первую очередь на пациентах с опухолями головы и шеи, поскольку для этих типов рака основным методом лечения является лучевая терапия, а в испытаниях на животных мы показали, что «АнтионкоРАН-М» способен значительно увеличивать её эффективность. Кроме того, опухоли головы и шеи сравнительно легко доступны для внутриопухолевого введения препарата.

В 2015 году мы поняли, что нужно искать новые варианты финансирования клинических испытаний нашего препарата, поскольку государство перестало выделять гранты на клинические исследования. В частности, мы узнали об акселераторе GenerationS, который организован РВК. Мы решили, что, если пройдём хотя бы пару этапов отбора в акселератор, о нас узнают венчурные фонды или частные инвесторы и кто-то, возможно, предложит сотрудничество.

Акселератор помогает молодым технологическим командам превращать разработки в бизнес. Это обучающие программы, встречи с инвесторами, представителями крупных корпораций, отраслевыми экспертами. Несколько месяцев тебя буквально ведут за руку и помогают определиться с бизнес-моделью и вариантами коммерциализации.

Мы успешно прошли конкурс и получили 7 млн рублей, которые потратим на доклинические испытания. Конечно, этих денег недостаточно для того, чтобы сделать всю работу, — на подготовку к клиническим испытаниям нам нужно ещё порядка 32 млн рублей. Впрочем, денежный приз в GenerationS — это не самое главное, что мы получили. Благодаря открытому интернет-голосованию, которое предшествовало нашей победе, мы получили положительные отзывы от большого количества людей. У нас запланированы встречи с венчурными фондами, и мы очень надеемся, что сможем начать «клинику» в ближайшее время.

Фотография на обложке: Петр Ковалев/ИТАР-ТАСС/Интерпресс